Книга XIX и XX вв. - страница 2
В истории книжной графики ксилографская иллюстрация XIX в. (особенно до его середины) представляет значительный интерес. Она является «иллюстрацией» в буквальном смысле слова, подлинно «освещающей» текст (illustro — освещаю). На всем пути литературного произведения художник сопутствует автору, зачастую выражая при помощи изобразительных средств то, что не может быть выражено словесными средствами.
В иллюстрированной книге второй половины XVIII в. с ее элементами классицизма место графического материала было строго определено. Это — или заставка, или концовка, или страничная иллюстрация. Такой «канон» соответствовал и технике иллюстрации — медной гравюре, печатавшейся отдельно от текста, и самому характеру иллюстрации как художественного произведения. Лица, фигуры, складки одежды всюду одинаково красивы и классически правильны. Индивидуальные черты персонажей стерты.
«Романтическая» иллюстрация начинает изображать человека и вещи со всеми присущими им индивидуальными особенностями (рис. 65). Иллюстрация не знает определенного места в тексте, вкрапливаясь в него по ходу литературного повествования. «Лирический беспорядок», противопоставленный романтической школой строгой композиции классиков, находит свое отражение и во внешнем облике книжной страницы. Поэтому, как правило, иллюстрация не связана композиционно со шрифтовыми массами.
Момент иллюстративный явно доминирует над моментом декоративным, что сказывается и на характере самого изображения.
Художник становится в первую очередь иллюстратором, забота о композиционном построении страницы отходит на второй план.
Деревянная гравюра эпохи романтизма оставила ряд выдающихся произведений: Беранже с рисунками Девериа (1828 г.); Э. Сю «La Coucaratcha» с рис. Т. Жоанно и Моннье (1832 г.); Гюго «Король забавляется» с рис. Жоанно (1832 г.).
Позднее появились такие шедевры, как 580 гравюр на дереве по рисункам Ж. Жигу в «Жиль Блазе» Лесажа (1835 г.), как 756 гравюр Т. Жоанно в «Дон-Кихоте» Сервантеса (1836 г.). В 1838 г. вышла в свет (в издании знаменитого Л. Кюрмера) «Поль и Виргиния» Бернардена де-Сен-Пьера с 479 рисунками на 458 страницах текста, где подчас иллюстрирована каждая фраза.
Характер потребительского спроса толкает книгоиздателей на своеобразный путь. Несмотря на то, что большие тиражи (до 10 тыс. экземпляров) позволяют выпускать книгу в полтысячи страниц на веленевой бумаге с большим количеством иллюстраций по недорогой цене, многие крупные издания поступали в продажу не в виде целого тома, а отдельными выпусками (числом до 50) ценой от 25.
За пол франка давался еще и переплет из бумажной материи с золотым тиснением. Погоня за массовым потребителем вызывает к жизни (1841—1844 гг.) особый вид книги — дешевенькие (по 1 франку) альманахи с многочисленными гравюрами по рисункам известных художников.
В 40-х годах XIX в. во всех странах Европы создавались блестящие памятники ксилографской иллюстрации, в том числе работы по рисункам А. Менцеля в «Истории Фридриха Великого» и в сочинениях этого немецкого короля, рисунки Агина к «Мертвым душам» Гоголя, гравированные Е. Бернардским и т. д.
В 1841 г. вышло «первое русское роскошное издание» с гравюрами на дереве «Наши, списанные с натуры русскими», рисунки в котором исполнены Тиммом, Щедровским и Шевченко и резаны на дереве лучшими граверами того времени — Клодтом, Неттельгорстом, Дерикером и Линком.
В первые десятилетия второй половины» XIX в. гравюра на дереве расцветает во Франции благодаря Г. Доре, давшему тысячи рисунков к «Озорным сказкам» Бальзака, «Божественной комедии» Данте, «Дон-Кихоту» Сервантеса, басням Лафонтена, « Гаргантюа и Пантагрюэлю» Рабле и целому ряду других произведений. Реалистический характер этих иллюстраций может во многих отношениях послужить образцом для современных мастеров.
Во второй половине XIX в. ксилография постепенно теряет характер самостоятельной художественной формы, все более становясь репродукционной техникой.
Первоклассное мастерство репродукционной ксилографии Паннемакера в Париже, Вебера в Германии и др. в последние десятилетия XIX в. сменяется ремеслом. Штрих делается вялым и однообразным, механизируется. Появляются гравировальные машины.
После изобретения фотографии (1839 г.) появляются книги, иллюстрированные вклеенными фотоснимками (пейзажи, снимки с живописных произведений и т. д.). Однако такой способ не дает возможности печатать иллюстрацию непосредственно с текстом, и в 1867 г. Жилло разрабатывает способ получения на цинке рельефной формы, пока только штрихового характера. В 1882 г. Мейзенбах изобретает, а в 1890 г. Леви совершенствует и вводит в употребление растр, дающий возможность передавать в печати тоновое изображение, в частности фото.
Фотомеханические способы воспроизведения иллюстраций занимают прочное место в книжной графике. Богатство возможностей которое дает фотомеханика для передачи изображения (позднее, даже цветного), вместе с натуралистическими тенденциями 80-х и 90-х годов вызывает попытку заменить работу художника работой фотографического аппарата в иллюстрировании книги, даже беллетристической. Появляются такие книги, как роман «Totote» (Париж, 1897 г.) с сотней фотоиллюстраций.
Растущий техницизм отражается, между прочим, на оформлении научной книги, которая приобретает специфические черты, мало выраженные в предыдущие эпохи.
Еще в 60-х годах XIX в. рисунок научной книги не удовлетворялся сухой схемой. Если изображался, например, громоотвод, то художник рисовал живописный дом на фоне пейзажа и на этом доме — громоотвод. Художник ставил свое имя на титульном листе научной книги, неся, таким образом, ответственность за качество иллюстраций. В 80-х и 90-х годах вопросы художественного порядка в оформлении научной книги отходят на задний план.
Оформление становится сухим и упрощенным до крайности. Элементы художественной графики изгоняются совершенно, даже чисто типографские, наборные. Художник отстраняется от иллюстрирования, которое поручается технику-рисовальщику.
Полиграфия в XIX в. все более и более машинизируется. Появляются скоропечатные, а затем и ротационные машины, появляются машины наборные и словолитные. Эта машинизация делает печатное произведение все более дешевым. Одновременно ухудшается качество рядовой книги: плохая бумага и краска, скверная печать, сбитые шрифты, грубое и небрежное репродуцирование работы художника-иллюстратора.
Композиция книги поручается рядовому верстальщику, страница строится совершенно случайно. Техника полиграфии стоит очень высоко и позволяет создавать первоклассные произведения, но капиталистические методы хозяйства обрекают книгу на убогую внешность. Зато издатели наживают состояния.