История Китая с древнейших времен до наших дней

VII конгресс Коминтерна и поворот в политике КПК

Внутреннее и международное положение Китая ставило в порядок дня задачу создания единого национального фронта борьбы против японских агрессоров. Для реализации этой задачи было необходимо внести изменения в курс КПК, пересмотреть ее платформу, отказаться от сектантских установок. Поворот к политике единого фронта КПК начала после VII конгресса Коминтерна, состоявшегося в июле — августе 1935 г., на основе его решений.

Под руководством Коминтерна в 1935-1937 гг. КПК сыграла выдающуюся роль в истории Китая, выступив инициатором создания в стране единого национального антияпонского фронта. В основу разработки VII конгрессом Коминтерна и делегацией КПК в Коминтерне новой ориентации партии был положен анализ опыта успехов и неудач КПК в предшествующие годы, анализ изменений в Китае и во всем мире в связи с нарастанием угрозы фашизма и империалистических войн.

Уже в материалах Коминтерна, опубликованных накануне конгресса, была поставлена задача пересмотреть неверную оценку национальной буржуазии, имевшую хождение с конца 20-х годов, а также выдвинут вопрос о снятии лозунга создания Советов в тех странах, где гегемония пролетариата в освободительном движении еще не завоевана.

В основном докладе на VII конгрессе — докладе Г. Димитрова — была сформулирована задача решительного и последовательного проведения коммунистическими партиями тактики единого фронта, борьбы против сектантства для решения главной задачи на текущем этапе — борьбы против угрозы фашизма, империалистического колониального порабощения. В связи с особенностями международного положения на Дальнем Востоке в 30-х годах единый национальный фронт в Китае в отличие от периода середины 20-х годов был направлен не против всех империалистических держав, а прежде всего против империалистической Японии.

Суть нового подхода к тактике КПК, говорилось в докладе Г. Димитрова, состояла в создании «самого широкого антиимпериалистического единого фронта против японского империализма и его китайских агентов со всеми теми организованными силами, существующими на территории Китая, которые готовы действительно вести борьбу за спасение своей родины, своего народа».

Во время работы VII конгресса, 1 августа 1935 г. КПК по предложению ИККИ опубликовала «Обращение к народу об отпоре Японии и спасении Родины». В этом документе КПК предлагала всем без исключения партиям, политическим и военным группировкам, в том числе и частям гоминдановской армии, прекратить гражданскую войну, объединиться для сопротивления японской агрессии, создать правительство национальной обороны из представителей различных политических, военных и других группировок, организовать единое командование и объединенную антияпонскую армию.

Программа деятельности правительства национальной обороны состояла из 10 пунктов, которые включали требования решительной борьбы против агрессии, конфискации земли и имущества захватчиков и национальных предателей, улучшения материального положения трудящихся и предоставления народу демократических свобод. Обнародование этого документа ознаменовало собой начало нового этапа в борьбе КПК за создание национального фронта: КПК ставила вопрос о едином фронте не только «снизу», но и «сверху», причем со всеми политическими партиями и военными силами страны.

Новая тактика КПК была подробно рассмотрена на VII конгрессе Коминтерна в докладе Ван Мина и получила дальнейшую разработку на состоявшемся в Москве совещании китайской делегации, на котором с докладом «Как применить решения VII конгресса в Китае» выступил Ван Мин. В статье, опубликованной в журнале «Коммунистический Интернационал» после совещания, Ван Мин писал, что перед КПК встала неотложная задача вовлечения в национально-освободительную борьбу «самых широких, не только действительно революционных, сознательных и честных элементов, а и всевозможных, хотя бы временных, колеблющихся союзников и попутчиков из различных слоев и классов китайского общества».

При этом не исключалась возможность создания единого фронта и с группой Чан Кайши, если она «действительно прекратит войну с Красной армией и обратит свое оружие против японских империалистов».

Чтобы облегчить сплочение в едином фронте представителей всех социальных слоев китайского народа, ИККИ и делегация КПК в Коминтерне считали необходимым пойти на ряд изменений в социально- экономической политике КПК, в профсоюзном и молодежном движении. В профсоюзах было решено вместо курса на создание нелегальных красных профсоюзов, остававшихся крайне малочисленными, перенести центр тяжести на работу в существующих легальных организациях. Совещание особо подчеркнуло, что главной опасностью на пути осуществления нового курса являются «лево»-сектантские взгляды.

Поворот КПК к новому курсу проходил с определенными трудностями. В период, когда разрабатывались принципиальные основы нового курса, основные соединения Красной армии, руководители КПК и большинство китайских коммунистов находились в трудном, длительном походе в отдаленных районах Западного и Северо-Западного Китая.

Летом 1935 г. после встречи в Сычуани армий 1-го и 4-го фронтов в руководстве КПК возник острый кризис: борьба за лидерство между Чжан Го-тао и Мао Цзэдуном привела к расколу армии, партийного и военного руководства. Раскол был ликвидирован лишь осенью 1936 г. при содействии Коминтерна. В октябре 1935 г. часть войск Красной армии и большинство членов ЦК КПК вышли в северную часть провинции Шэньси в советский район, основанный Гао Ганом и Лю Чжи-данем.

Отрезанное от основных центров страны, в первое время после прихода в северную часть Шэньси руководство КПК, в котором все большую роль начинала играть группа Мао Цзэдуна, не имело связи с Коминтерном, не ощущало коренных сдвигов в расстановке сил. Сказывались и инерция прежних установок и свойственные Мао Цзэдуну и его сторонникам левацко-националистические настроения. Поэтому работа по претворению в жизнь новой линии на гоминдановской территории вплоть до начала 1936 г. проводилась под руководством делегации КПК в Коминтерне коммунистами, работавшими в «белых районах».

Обращение КПК от 1 августа 1935 г. оказало большое влияние на развитие национально-освободительного движения в Китае. Важную роль сыграла широкая пропаганда лозунгов КПК подпольными организациями в Восточном и Северном Китае, а также распространение в стране газеты «Цзюго жибао» («Спасение родины»), издание которой было налажено делегацией КПК в Коминтерне.

В период агрессии Японии в Северном Китае под влиянием деятельности коммунистов осенью 1935 г. среди пекинского студенчества возникла сеть патриотических антияпонских организаций. Когда нанкинское правительство по требованию японцев дало согласие в начале декабря 1935 г. на создание автономного Хэбэй-Чахарского политического совета и включило в его состав деятелей, известных своими прояпонскими настроениями, начались демонстрации студентов. 9 декабря в Пекине состоялась многотысячная студенческая демонстрация, предъявившая местным гоминдановским властям требования патриотического и демократического характера: отказ от «автономистского» движения, сохранение территориальной целостности страны и прекращение гражданской войны.

Полиция разогнала демонстрацию, многие студенты были убиты и тяжело ранены. В декабре волна антияпонских демонстраций, получившая название «движение 9 декабря», прокатилась по всему Китаю. Среди студенчества росло влияние коммунистов. Эти события свидетельствовали о начале широкого, всекитайского антияпонского движения, о дальнейших существенных сдвигах в расстановке классовых сил.

25 декабря 1935 г., ознакомившись с решениями VII конгресса Коминтерна и рекомендациями китайской делегации при ИККИ Политбюро ЦК КПК, находившееся в Шэньси, приняло решение «О современном положении и задачах партии». В нем говорилось, что под влиянием японской агрессии «часть национальной буржуазии, многие кулаки, мелкие помещики и даже часть милитаристов могут стать на позиции доброжелательного нейтралитета или даже принять участие в начавшемся новом национальном движении». В решении говорилось о необходимости проводить курс на организацию «самого широкого единого антияпонского национального фронта (как в низах, так и в верхах)».

В качестве общей платформы единого фронта была предложена программа, провозглашенная в декларации от 1 августа 1935 г. В соответствии с новой линией было принято решение о превращении Советской республики в Советскую Народную Республику и об изменениях в политике правительства: о прекращении конфискации земель и имущества кулаков, не применявших феодальных форм эксплуатации крестьян; предоставлении национальным предпринимателям более благоприятных по сравнению с прошлым условий; предоставлении политических прав (вплоть до участия в органах власти) (мелкой буржуазии и интеллигенции (независимо от ее социального происхождения), всем солдатам и офицерам, выступившим против японских агрессоров и национальных предателей.

В то же время в этом решении были и слабые места. Коминтерн и делегация КПК исходили из того, что главный враг — японский империализм, и ставили вопрос о возможности привлечения к единому фронту не только региональных группировок, но и группировки Чан Кайши путем давления на нее. В решении же ЦК КПК ставилась задача вовлечения в единый фронт всех возможных союзников вплоть до милитаристских группировок, за исключением группировки Чан Кайши.

Так же как и японские агрессоры, она рассматривалась в качестве главного врага китайского народа. В решении говорилось об «объединении и организации революционных сил всей страны, всей нации для борьбы против главного врага на данном этапе — японского империализма и главаря национальных предателей — Чан Кайши». На практике это означало создание вместо единого национального фронта в масштабе всей страны блока различных сил и группировок для продолжения борьбы против нанкинского режима, т. е. гражданской войны.

При всей реакционности нанкинского режима, в условиях, когда он контролировал большую часть войск и ресурсов, необходимых для отпора агрессору, когда многие его лидеры начали сознавать неизбежность войны с Японией, такой курс был, по сути дела, рецидивом сектантских настроений, препятствовал скорейшему созданию общенационального единого фронта. Такой курс Мао Цзэдун и его сторонники, контролировавшие Политбюро ЦК КПК, пытались проводить вопреки рекомендациям Коминтерна в течение всего следующего, 1936 года.

В начале 1936 г. Мао Цзэдун и его сторонники осуществили поход Красной армии в Шаньси (февраль — апрель 1936 г.). Хотя целью похода был объявлен «отпор японским захватчикам», фактически удар был направлен против гоминдановской армии Янь Си-шаня. Это вело к обострению обстановки в стране, к расширению гражданской войны. Чан Кайши направил в Шаньси дополнительные войска. Красная армия после серьезных потерь вынуждена была отступить, советский район оказался в критическом положении. Тогда правительство Китайской Советской Народной Республики, Реввоенсовет Красной армии направили 5 мая телеграмму Военному комитету нанкинского правительства, всем вооруженным силам, всем партиям, группам и организациям с предложением «в течение одного месяца прекратить военные действия и договориться о мире со всеми войсками, сражающимися против антияпонской Красной армии». В качестве неотложной задачи было предложено прекратить гражданскую войну «прежде всего в провинциях Шаньси, Ганьсу и Шэньси».

Этот шаг КПК отвечал дальнейшему усилению движения в стране за единый антияпонский фронт. В июне 1936 г. состоялась конференция организаций национального спасения, на которой была создана «Всекитайская ассоциация организаций национального спасения». В июне — июле 1936 г. был создан Союз китайских работников литературы и искусства, в котором объединились деятели культуры различных направлений на платформе борьбы за национальную независимость. Видную роль в создании союза сыграл Лу Синь.

Майское обращение правительства Китайской Советской Народной Республики и РВС к Военному комитету гоминдана вынудило Нанкин прекратить наступление и начать переговоры с представителями КПК о перемирии. Подъем освободительного движения, изменения в позиции КПК создали условия для установления контактов КПК с рядом группировок правящего лагеря в центре и на местах. С начала 1936 г. представители КПК начали завязывать все более тесные контакты с патриотически настроенными офицерами армий Чжан Сюэ-ляна и Ян Ху-чэна.

Эти армии общей численностью до 150 тыс. человек были отведены на северо-запад — в южную часть пров. Шэньси из Северного Китая и по замыслу Чан Кайши должны были блокировать и уничтожить части Красной армии в Пограничном районе Шэньси — Ганьсу — Нинся. Однако уход из родных мест, захваченных японцами (до Северного Китая армия Чжан Сюэ-ляна размещалась в Маньчжурии), отсутствие ясной перспективы борьбы с агрессором привели к распространению в войсках Чжан Сюэ-ляна и под их влиянием в армии Ян Ху-чэна требований решительной борьбы с японскими захватчиками, к недовольству политикой Чан Кайши.

Важную роль в распространении этих настроений сыграли деятельность коммунистов, призывы КПК к созданию единого национального фронта. К осени 1936 г. Чжан Сюэ-лян и Ян Ху-чэн стали сторонниками соглашения с КПК, прекращения гражданской войны и создания единого фронта.

Летом 1936 г. неофициальные контакты с КПК установили представители бывшей 19-й армии (оборонявшей в 1932г. Шанхай), остатки которой были переведены в Гуанси, а также ряда военно-политических группировок юго-запада Китая. Одной из основных причин тяги различных группировок к блоку с КПК было стремление при ее содействии заручиться военно-политической поддержкой на случай войны с Японией со стороны Советского Союза — верного и неизменного друга китайского народа.

Таким образом, несмотря на классовую природу и интересы различных группировок, в том числе и нанкинского правительства, на нежелание Чан Кайши повернуть к единому фронту с КПК, можно было заставить эти силы принять курс, отвечавший интересам китайского народа и КПК. Это было тем более необходимо, так как весной — летом 1936 г. японская военщина предприняла новые агрессивные акции в Китае.