Книга в Древней Руси (XI-XVI вв.)

Пантелеймоново евангелие XII в.


«Пантелеймоново» евангелие (РНБ. Соф. № 1) — рукопись новгородского происхождения, в 1° (34×24 см), в 224 листа, с небольшими утратами в начале, середине и конце. Каждый лист кодекса имеет четыре столбца с текстом: два столбца на лицевой стороне листа (обозначим их литерами а, б) и два столбца на оборотной стороне листа (обозначим их литерами в, г). На последнем (по современной нумерации) л. 224 помещена миниатюра с изображением святых Пантелеймона и Екатерины. По сторонам святых имеются сильно затертые надписи, сделанные белой краской по красному фону и расположенные столбиком: «О ariѡc Пантѣлѣимнъ»1Так в рукописи; следовало бы: Пантѣлѣимонъ., «[А]гия2Перед г одна буква стерта; в квадратных скобках добавлено по смыслу. Катерина». И. К. Куприянов (1857), первым описавший Евангелие, предположил, что Пантелеймон и Екатерина являлись патрональными святыми заказчика рукописи и его жены3Куприянов И. К. Обозрение пергаменных рукописей Новгородской Софийской библиотеки. СПб., 1857. С. 1.. От имени предполагаемого заказчика (Пантелеймон) Д. И. Абрамовичем (1905 г.) и Е. Ф. Карским (1928 г.) было образовано название евангелия «Пантелеймоново»4Абрамович Д. И. Софийская библиотека. СПб., 1905-1910. Вып.1. С. 2; Карский Е. Ф. Славянская кирилловская палеография. Л., 1928 (фототип. переизд.: М., 1979). С. 300.. Под этим именем оно фигурирует в последующих археографических описаниях и в исследовательской литературе.

Миниатюра, изображающая святых Пантелеймона и Екатерину, сделана на листе, предварительно разлинованном под основной текст, и расположена как раз в границах этой линовки. Она занимает оба столбца (а, б) лицевой стороны листа и не выходит за пределы горизонтальных и вертикальных ограничительных линий, обозначающих верхнее, нижнее, левое и правое поле. Справа от миниатюры, на поле, помещена запись в 41 строку с упоминанием попа церкви Иоанна Предтечи («Максимъ [..]тъшиниць»), а также церкви св. Вознесения.

Выходная миниатюра Пантелеймонова евангелия

Первоначально рукопись состояла из 31 тетради. При сшивании каждой из них присваивался номер, проставленный писцом на первом и последнем листе: на первом листе тетради под столбцом а, на последнем листе тетради под столбцом г. Вследствие обрезания полей при смене переплета номера 4-й, 5-й, 12-й и 15-31-й тетрадей были утрачены.

Сейчас в кодексе сохранилось тридцать тетрадей. Судя по первоначальной нумерации, из рукописи полностью исчезла тетрадь № 8. Серьезные утраты приходятся на тетради № 29 и 30 (по современному счету): от 29-й сохранилось три листа (221-223), а от 30-й — всего один лист с записью (л. 224). Остальные листы, составляющие эти тетради, были вырезаны.

Уже И. К. Куприянов (1857 г.) обратил внимание на то, что запись на л. 224 является лишь фрагментом записи, начало которой было на срезанном листе, предшествующем л. 224. Заметив, что «10 листов, перед последним, вырезаны», Куприянов, очевидно, включил в число этих десяти и лист с отсутствующим началом записи. И. И. Срезневский (1882 г.) упомянул, что вместе с листом, содержащим начало записи, было срезано еще 10 листов5Срезневский И. И. Древние памятники русского письма и языка... СПб., 1882. Стб. 117-118.. Характеризуя физическую сохранность Пантелеймонова евангелия, Д. И. Абрамович (1905 г.) отметил, что в кодексе «утрачена вся 8-я тетрадь (между теперешними л. 55 и 56) и в конце (после л. 223) вырезано не менее 11-ти листов».

В сводном каталоге славяно-русских рукописных книг X-XIII вв. (1984 г.) уже определенно говорится, что между л. 223 и 224 вырезано 11 листов. Обрезывание производилось при помощи ножа и линейки на уровне границы левого поля лицевой стороны листа.

Фрагментов, оставшихся от вырезанных листов в виде полоски пергамена у корешка, в конце кодекса 12: один между листами 221 и 222 и 11 между листами 223 и 224. По сохранившимся остаткам срезанных листов реконструируется численный состав листов с текстом в тетрадях № 29 и 30. Отрезанным листам нами присвоены условные номера, соответствующие номеру последнего перед утраченным целого листа с литерами а, б и т.д.

Перерыва в тексте между л. 221 и 222 нет. Поэтому мы считаем, что полоска пергамена между л. 221 и 222 сохранилась от дополнительного листа тетради № 29 (по современному счету), который также был вырезан. По нашей реконструкции это л. [223]. Никаких следов основного текста на полосках пергамена между л. 223 и 224 нет. Однако сохранились остатки сильно затертых, но вполне различимых киноварных инициалов на л. [223]. Какой буквой был сохранившийся фрагмент инициала на остатке л. [223], неясно. На фрагменте л. [223] на уровне четвертой строки снизу находился инициал «а». Просматриваются левые части четырех инициалов (правые их части срезаны) на л. [223]. На уровне седьмой строки снизу на л. [223] виден инициал «м».

На одном из вырезанных листов (л. 223 об.) находилось начало записи, известной теперь по ее заключительной части на л. 224. Специального исследования сохранившегося текста этой записи нет, хотя он публиковался И. К. Куприяновым (1857 г.), И. И. Срезневским (1882 г.), Г. А. Воскресенским (1894 г.), Д. И. Абрамовичем (1905 г.), А. И. Успенским (1910 г.), Е. Э. Гранстрем (1953 г.), И. Э. Еселевич (1964 г.). Автором этих строк текст записи впервые был опубликован целиком, предлагалась реконструкция его утраченных чтений, а также исследовались внешняя форма и структура записи6Столярова Л. В. Древнерусские надписи XI-XIV вв. на пергаменных кодексах. М., 1998. С. 148-163; Она же. Свод записей писцов. # 72. С. 79-87..

От утраченной части записи на небольшом фрагменте вырезанного пергаменного листа сохранились следы текста в 14 строк, по 1-2 буквы в строке. Палеографическое сравнение остатков срезанного вместе с л. [223 об.] текста с почерком записи на л. 224 не оставляет сомнений в том, что они сделаны одной рукой. Таким образом, первоначально запись содержала 51 строку текста. Приведем ее текст полностью:

Первая, утраченная часть записи, очевидно, была помечена датой и сопровождалась указанием имени заказчика кодекса. Поскольку сохранившася на л. 224 часть записи, содержащая благопожелания заказчику, открывается союзом «и», можно предположить, что начало благопожелательной формулы также находилось на несохранившемся листе.

Подвергнем текст сохранившейся части записи членению на элементы:

1) соединительный союз «и»;

2) благопожелание заказчику;

3) слово «аминь»;

4) указание вкладов, сделанных заказчиком («а се имена ею писана суть»);

5) оборот «аз же»;

6) самоопределение писца;

7) слово «написах»;

8) наименование рукописи (в винительном падеже);

9) просьба исправлять ошибки;

10) просьба благословить;

11) просьба не винить;

12) оборот «аз же»;

13) указание писца;

14) слово «написах»;

15) наименование рукописи (в винительном падеже);

16) apprecatio;

17) символическая инвокация (крест). Представляет интерес, что некоторые элемеенты как бы дублируют друг друга или повторяются.

Таким образом, запись на л. 224, начало которой находилось на несохранившемся л. [22л об.], была составлена от имени двух писцов — автора записи и переписчика Евангелия Максима [..]тъшича. Автором записи («грамотицы») был не Максим [..]тъшиниць — писец Пантелеймонова евангелия, а какой-то неизвестный нам по имени священник новгородской церкви Вознесения Господня.

Установившееся в литературе чтение имени писца («Максимъ Тъшиниць»), которое принималось ранее и нами, скорее всего, некорректно. В. Б. Крысько обратил наше внимание на то, что конец 20-й строки записи, оканчивающийся словом «Максимъ», был срезан с частью правого поля. Буквы «тъшиниць», которыми начинается 21-я строка, таким образом, являются только частью отчества писца. Правое поле листа 224 было обрезано неровно: начиная с 8-й строки затертость правого края записи усиливается. Размер же писчего поля, на котором она сделана, сокращается: обрезывание листа осуществлялось с небольшим (размером в 1-2 буквы) скосом влево. Думается, что в результате усечения части правого поля пострадали первые две (менее вероятно — три) буквы отчества попа Максима, которыми первоначально заканчивалась 20-я строка. Это тем более вероятно, что имени «Тъша», «Тша» и производного от него отчества «Тъшинич» (Тъшиниць) древнерусский именослов не знает. Однако хорошо известны имена Путша (Путъша), Ратша (Ратьша) и Братша (Братьша).

Путшей звали одного из убийц князя Бориса Владимировича. «Поутешинене жена» фигурирует в берестяной грамоте № 22, найденной в Старой Руссе. Форма «Поутоковы» известна по новгородской грамоте на бересте № 630. Кузьмой Ратшичем (Ратьшичем) звали упоминающегося в летописях под 1210 г. «меченошу» князя Всеволода III Большое Гнездо. Некто Ратша назван среди погибших в Раковорской битве 1268 г. Этот Ратша (производное от Ратислав) служил у в. кн. Александра Ярославича Невского, а после его смерти — его брату Ярославу и был дальним предком А.С. Пушкина. Пушкин называл его «Рача» («Мой предок Рача мышцей бранной Святому Невскому служил»). Имя «Ратша» (Ратьша) фигурирует в берестяных грамотах № 320 и 665. Некий Самуил Ратшевич был убит в Новгороде в 1290 г. Имя «Братьша» известно по тексту новгородской берестяной грамоты № 410.

Скорее всего, отчеством писца Максима было «Путшевич» («Путъшиниць») или «Ратшевич» («Ратъшиниць»), Чтение «Максимъ Братъшиниць» менее вероятно, так как в таком случае следует признать, что были срезаны не две, а три буквы перед «тъшиниць».

В литературе утвердилось мнение, что Максим [..]тъшиниць — священник двух новгородских церквей: Иоанно-Предтеченской и Святого Вознесения. Однако едва ли возможно, чтобы один и тот же «попин» служил сразу в двух церквах. К тому же, в записи определенно сказано, что священник церкви св. Иоанна Предтечи Максим [..]тъшиниць написал «4 Еуангелия сия», то есть был писцом Евангелия. Поп церкви святого Вознесения Господня, назвавшийся «грешным и мьниим» (т.е. меньшим, малым), но не указавший своего имени, написал «грамотицу сию». Под «грамотицей», скорее всего, следует понимать исследуемую запись.

Никто из исследователей прежде не обращал внимания на разницу почерков основного текста и записи. Только И. Э. Еселевич, хотя и не отметившая наличия в Пантелеймоновом евангелии двух почерков, говорила о «некоторых отступлениях от письма Евангелия: в записи переписчик отказывается от последовательно используемых на протяжении всей книги дополнительных мелких украшений букв»7Еселевич И. Э. Из палеографических наблюдений. С. 246..

Максим [..]тъшиниць писал более крупно, темно-коричневыми чернилами. Его почерк почти не допускает нарушения перпендикуляра мачт к строке и каких-либо наклонов. Буква «а» пишется им с некоторым утолщением верхней части мачты и тонкой петлей, несколько расширенной книзу. Имеется вариант написания буквы «а» с небольшой крышечкой сверху и мачтой, нижняя часть которой слегка обращена влево и вверх. Нижняя петля «в» значительно массивнее верхней и имеет внизу некоторое утолщение. Буква «ж» асимметрична: верхняя часть ее левой половины меньше, чем верхняя ее часть справа. Хвост у «з» начинается от нижней границы строки и только слегка закруглен. Буква «к» пишется с утолщением в верхней левой части. Полупетля «м» округлая. Буква «р» оканчивается вверху острой петлей, ее хвост слегка закруглен. Хвост «у» обращен вправо. В тексте Пантелеймонова евангелия иногда встречаются словосокращения (в основном методом контракции), касающиеся nomina sacra.

«Грешьныи и мьнии» попин святого Вознесения писал чернилами, по цвету как будто схожими с чернилами, использованными Максимом [..]тъшиничем. Более определенную характеристику чернил дать сложно, поскольку сохранившаяся на л. 224 часть записи сильно затерта и повреждена мелкими дырами. Почерк записи в целом довольно мелкий. Она сделана на свободном от миниатюры пространстве — правом поле. Ограниченные размеры поля побудили составителя записи широко применить в ней различные сократительные приемы.

Буква «а» пишется автором записи с тупой петлей, размеры верхней и нижней петель «в» в целом одинаковы: левая и правая стороны «ж» симметричны; хвост «з» округлый и довольно сильно обращен влево; буква «к» имеет крышечку в районе верхней строки. Нижние части «к» имеют вид небольших утолщенных подставок. Петля «м» острая. Хвост «р» закруглен вправо, а петля слегка приплющена в середине.

То, что почерк Максима [..]тъшинича, писца основного текста, не тождествен почерку автора записи, подтверждается сравнением модуля их письма, т.е. отношения высоты буквы к ее ширине. Обычно модуль письма одного и того же писца в разных рукописях не меняется. Модуль же письма Максима [..]тъшинича отличен от модуля письма записи на л. 224.

Таким образом, запись на л. [223 об.]-224, свидетельствующая о производстве Пантелеймонова евангелия на заказ, была сделана не писцом ее основного текста попом Иоанно-Предтеченской церкви Максимом [..]тъшиничем, а другим писцом, о котором известно, что он был священником новгородской церкви св. Вознесения Господня. Оба почерка, тем не менее, относятся к одному типу и очень схожи, что в известной степени затрудняло их идентификацию исследователями.

Практика финансирования церковного и «книжного» строительства частным лицом, а чаще носителем светской или духовной власти была широко распространена в Древней Руси. Довольно часто «стяжанием» какого-то светского лица (т.е. на его средства) создавались иконы и переписывались книги. Впоследствии они передавались от имени заказчика (и (или) стяжателя) церкви, со стороны которой давалось обещание отправлять церковные службы за здравие вкладчика и спасение его души, а также за здравие или на помин души его родителей и ближайших родственников («сродников» — жены, детей). В XI-XIV вв. сложилась устойчивая традиция переписки кодекса для вклада. Факт переписки рукописи для церковного пожертвования закреплялся в это время специальными вкладными-выходными записями. Собственно вкладные записи появляются не ранее XIV-XV вв., когда практика переписки нового кодекса для вклада уступила место иным формам книжного пожертвования: теперь нередко вкладывались специально купленные и не всегда новые рукописи, а в XVI-XVIII вв. — печатные книги. Естественно, что вклады ни в XI-XIV вв., ни в последующее время не были единственным источником пополнения церковных и монастырских книгохранилищ.

Запись на Пантелеймоновом евангелии является образцом выходной-вкладной записи и по своему типу ближе всего стоит к записям от 12 мая 1057 г. писца Остромирова евангелия дьякона Григория и писца Мстиславова евангелия поповича Алексы Лазаревича ок. 1103-1117 гг.

Обычно выходные и выходные-вкладные записи составлялись писцом кодекса по окончании книгописных работ. Однако имеются и некоторые исключения. Так, например, почерком, схожим с почерком писца, но отнюдь не тождественным ему, от имени писца рукописи составлена выходная запись о написании дьяконом Матфеем в 6899 (1391) г. Апостола по заказу новгородского архиепископа Моисея для Хутынского Спасо-Варлаамиевского монастыря. Почерком, схожим с почерком одного из писцов Евангелия 1326-1330 или 1352-1359 гг., сделана молитвенная запись с просьбой о спасении «стяжателя» рукописи новгородского архиепископа Моисея. Скорее всего, эти записи появились уже после состоявшегося вклада кодекса в церковь, которая становилась его владельцем.

Выходная запись Пантелеймонова евангелия появилась после завершения книгописных работ и после создания миниатюры. Как уже говорилось выше, происхождение кодекса, вероятнее всего, следует связать с книгописанием в Иоанно-Предтеческой церкви, где служил Максим [..]тъшиниць. Однако запись, составленная безымянным «грешным и мьниим» священником, была, по-видимому, написана в церкви св. Вознесения. Последнее допущение позволяет предположить, что в Вознесенской церкви была создана выходная миниатюра с изображением пагрональных святых заказчика и его жены, или же что именно эта церковь была местом вклада вновь переписанного Евангелия. И в том, и в другом случае выходная запись могла быть сделана не писцом основного текста и не в той книгописной мастерской, в которой был изготовлен кодекс.

Тот факт, что «грамотица» попина Вознесенской церкви была написана уже после поступления Евангелия в эту церковь, отчетливо вырисовывается из анализа разлиновки Пантелеймонова евангелия, типичной для конца XII — начала XIII вв. В целом разлиновка Пантелеймонова евангелия представлена шестью типами.

Не останавливаясь на детальной характеристике разлиновки Пантелеймонова евангелия, заметим, что л. 224 (с сохранившейся частью записи) изначально предназначался для основного текста. Об этом свидетельствует тип разлиновки, соответствующий одному из типов разлиновки основного текста. Помещение здесь миниатюры и записи заранее предусмотрено не было. Однако помещение миниатюры на разлинованном под текст листе характерно для большинства лицевых кодексов XII-XIII вв. Таковы Мстиславово евангелие (ок. 1103-1117 гг.), Милятино евангелие (миниатюра рубежа XI-XII вв.), Евангелие Добрилы (1164 г.), Учительное евангелие Константина Болгарского (середина XII в.), Апостол (1220 г.), Служебник Варлаама Хутынского (конец XII — начало XIII в.), Симоновское евангелие (1270 г.) и др. Кроме того, миниатюра с изображением святых Пантелеймона и Екатерины размещена, как уже говорилось, строго в границах вертикальной линовки со стороны внутреннего и внешнего поля (т.е. занимает пространство между верхним левым краем столбца а и нижним правым краем столбца 6).

Выходная запись («грамотица») появилась в Евангелии Максима [..]тъшинича вслед за миниатюрой. «Грамотица» попа церкви св. Вознесения, видимо, должна была быть написана под основным текстом, на обороте несохранившегося листа, предшествующего л. 224 (по нашей реконструкции это л. [223 об.]). Однако там она не уместилась. Поэтому автору записи пришлось использовать для ее завершения правое поле л. 224. Специальной разлиновки для своей «грамотицы» ее составитель не делал. Судя по расположению строк записи, он ориентировался на уже имевшуюся разлиновку л. 224, помещая по две строки своего текста в намеченных линовкой границах. Из-за отсутствия специальной разлиновки листа для записи ее строки оказались далеко не всегда ровными.

Первый описатель рукописи И. К. Куприянов предположил, что Пантелеймоново евангелие было переписано в новгородской церкви Иоанна Предтечи на Опоках, которая «была основана в 1127 г. и освящена в 1130 г.» Под 6689 (1181) г. в летописях впервые упоминается церковь Иоанна Предтечи (Ишкова) на Торговище в связи с возникшим в ней пожаром: «Въ лѣто 6689. Месяця июля в 3, зажьжена бысть церкы от грома Варязьская на Търговищи, по вечерии, в час 10 дни; и церкы съгоре святого Иоанна Ишькова». В том же году деревянная церковь Иоанна Предтечи на Торговище была восстановлена. Под 6780 (1274) г. эта церковь упоминается в связи с новгородским пожаром и разграблением церковного имущества: «...створися пагуба велика..., а злии человеци падоша на грабежи». Тогда же «въ святомь Иванѣ надъ Товаромъ сторожа убиша». Очевидно, эта церковь впоследствии еще раз горела. Под 6811 (1302/03) г. помещено известие о ее возведении заново в числе еще четырех деревянных церквей.

Под 6692 (1184) г. летописи сообщают о том, что новгородский архиепископ Илья с братом Гавриилом заложили соборную церковь Иоанна Предтечи на Торговище у Немецкого двора: «...архиепископь новгородчкыи Илья с братомъ Гавриломъ заложиша церковь камену святого Иоанна на Торговищи». В 6700 (1192) г. она была перенесена, а на ее месте поставлена немецкая ропата. Следующее упоминание об этой церкви относится к 6723 (1115) г.: «посла князь Мьстиславъ съ новгородьци къ Ярославу на Тържькъ попа Гюргя святого Иоанна на Търговищи, и свои мужь пусти...». В 1353 г. на месте этой церкви некто Лазута «постави... святыи Иоанн церковь камену у Нѣмечьского двора».

Церковь Рождества Иоанна Предтечи на Петрянине дворе, на Торговой стороне (церковь Иоанна Предтечи на Опоках) впервые упомянута под 6635 (1127) г., когда кн. Всеволод-Гавриил Мстиславич заложил ее «в имя сына своего». В следующем 6636 (1128) г. летописи отмечают сильное моровое поветрие в Новгороде, когда «прѣставися Иоанн, сынъ Всѣволожь, вънукъ Мьстиславль». Спустя два года после этого события, в 1130 г. церковь Рождества Иоанна Предтечи на Опоках была окончена постройкой. К этой же церкви относятся два документа, датировка которых временем ранее XIII в. спорна — Устав кн. Всеволода-Гавриила церкви св. Иоанна на Опоках и устав Иванского ста («рукописание от устава»).

Со второй половины XII в. в Новгороде действовала также церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи на Чудинцеве улице. Она была основана в 6684 (1175) г. на средства некоего Моисея Доманежица (Моисей Доможирович, Домошинич)8В Воронцовском списке НПЛ младшего извода об этом событии сообщается под 6910 (1420) г. Никакой возможности проверить эту позднюю дату известиями о самом Моисее Доманежиче нет, так как в источниках XII-XV вв. человек с таким именем не упоминается..

Таким образом, в конце XII — начале XIII в. (т.е. в период создания Пантелеймонова евангелия) в Новгороде действовало несколько Иоанно-Предтеченских церквей. Поэтому нельзя с достаточной определенностью судить о том, в какой из перечисленных духовных корпораций, посвященных памяти св. Иоанна Предтечи, было переписано Пантелеймоново евангелие.

Что же касается места составления «грамотицы», то о нем можно судить с большей уверенностью. И. К. Куприянов справедливо предположил, что упомянутое в записи «святое Вознесение» — это единственная в Новгороде конца XII — начала XIII в. церковь св. Вознесения Господня на Прусской улице. Первое упоминание об этой церкви относится к 6683 (1175) г., когда она сгорела во время пожара. Спустя 10 лет, в 6693 (1185) г., на месте этой сгоревшей церкви новгородский тысяцкий Милонег (Мироней, Милонит Кищник, Милонит Кишкин) «заложи церковь камяну святого Възнесения».

Выходная запись появилась после завершения книгописных работ и после создания миниатюры (как уже говорилось, миниатюра занимает последний лист кодекса, первоначально разлинованный под текст; запись помещается на ее правом поле). Маловероятно, чтобы в середине XII в. в новгородской Иоанно-Предтеченской церкви действовал скрипторий, объединивший книжников разных ремесленных специальностей. Во всяком случае, художника, способного написать выходную миниатюру, здесь не было. Скорее всего, там работала небольшая книгописная мастерская, в которой одним из главных действующих лиц был поп Максим [..]тъшинич. Миниатюра появилась в уже готовом кодексе, в Вознесенской церкви. Там же Евангелие получило и выходную запись. Вероятно, «заказчик» приобрел для церковного пожертвования готовую книгу.

Как уже говорилось, сохранившаяся часть записи открывается благопожеланием заказчику Евангелия, его жене («подружию») и членам их семьи («всѣмъ иже въ дому его»). Имя заказчика, вероятно, находилось в несохранившейся части записи. Не исключено, что там же было указано и имя его жены. Эти два имени реконструируются по надписям на миниатюре, имеющей, как уже говорилось, выраженный патрональный характер: Пантелеймон и Екатерина. Источники XII-XIII вв. никакой информации о них как будто не содержат. Для лица с высоким социальным статусом, каким, по-видимому, был Пантелеймон, это кажется странным. Однако молчание источников, скорее всего, следует объяснить тем, что мы знаем только христианские имена заказчика Евангелия и его жены, а мирские их имена нам неизвестны. Правда, в 1317 г. некий Пантелеймон Мартынович заказал писцу поповичу Еске Евангелие апракос, также именуемое в археографической практике Пантелеймоновым. Однако палеографические признаки Евангелия Максима [..]тъшинича не позволяют датировать его временем позднее конца XII — начала XIII в. (см. ниже) и связать с деятельностью Пантелеймона Мартыновича 1317 г.

В сохранившейся части выходной записи, в формуле «мног(о) муж тъи оучини», содержится перечень ктиторских заслуг Пантелеймона. Судя по записи, им были выделены средства на создание иконы, литье колокола, написание Пролога для пожертвования церкви(?)9Слово в записи почти полностью срезано. Возможно и какое-то другое его прочтение, например: «цата». Уверенно в этом слове читается только первая буква «ц». После «ц» несколько букв срезано, на следующей строке плохо сохранилась одна буква: «и» или «а».(«потомъ съ ц[еркв]и написа Прологъ...»). Упоминая о возведении церквей и церковных вкладах, а также указывая социальный статус ктиторов, древнерусские источники сообщают в основном о строителях-князьях, а также ктиторах, занимавших высшие должности во властных структурах средневекового Новгорода (архиепископы, посадники, тысяцкие). Впрочем, в ряде случаев о социальной принадлежности ктиторов летописи умалчивают. Так, не сопровождены указанием социального статуса имена Воегостя (1115 г.), Михаля Степанича, Моисея Доманежича (1176 г.), Прокши Малышевича (1199 г.), Вячеслава Прокшинича, внука Малышева (1211, 1227 гг.) и др. Кем мог быть заказчик Евангелия, которому его социальный статус и средства позволили сделать столь значительные пожертвования?

Посадника, архиепископа или тысяцкого, носящих имя Пантелеймон, в Новгороде XII-XIII вв. как будто не было. Имя Пантелеймон было принято при крещении в. кн. Изяславом Мстиславичем (род. ок. 1100 г., ум. 13 ноября 1154 г.), сыном в. кн. Мстислава Владимировича. Этому князю атрибутируются печати, имеющие на аверсе изображение св. Пантелеймона (?) в полный рост, а на реверсе — св. Федора. Изяслав Мстиславич считается единственным среди древнерусских князей домонгольского времени, крестившихся с именем Пантелеймон10Назаренко А. В. Неизвестный эпизод из жизни Мстислава Великого // Отечественная история. 1993. № 2. С. 66-67; Кучкин В. А. Чудо св. Пантелеймона и семейные дела Владимира Мономаха // Россия в средние века и новое время. Сб. статей к 70-летию чл,- корр. РАН Л. В. Милова. М., 1999. С. 54.. Однако обнаружены единичные буллы, на которых изображение св. Пантелеймона сочетается с изображениями св. Дмитрия и неопознанного по имени архангела. Из этого следует, что под именем Пантелеймон мог быть крещен не только Изяслав Мстиславич, но и еще какой-то неустановленный князь из числа не княживших в Новгороде.

Известна жалованная грамота Изяслава-Пантелеймона Мстиславича новгородскому Пантелеймонову монастырю на село Витославцы и другие земли, по мнению В. Л. Янина и А. В. Назаренко, являвшаяся учредительной: «И устроил есми святому Пантелеймону монастырь и посадил есми в нем игумена Аркадия». В. Л. Янин датирует эту грамоту 1134 г. вместо принятой ранее датировки ее по времени киевского княжения Изяслава 1146-1155 гг.11Назаренко А. В. Неизвестный эпизод. С. 68; Янин В. Л. Очерки комплексного источниковедения: Средневековый Новгород. М., 1977. С. 65; Он же. Новгородские акты XII-XV вв. Хронологический комментарий. М., 1991. С. 136.

Как известно, Изяслав Мстиславич в Новгороде никогда не княжил. Однако новгородскими князьями были его брат Всеволод (1117-1136 гг.) и один из его сыновей — Ярослав (1148-1154 гг.). В 1133 г. Изяслав-Пантелеймон был в Новгороде. Был он в Новгороде и в 1148 г., пытаясь добиться союза с ним в борьбе против Юрия Долгорукого. По мнению Янина, «грамота Изяслава Мстиславича... демонстрирует существование в Новгороде массива земель, находившихся во времена Всеволода Мстиславича в распоряжении не князя, а вечевой организации», поскольку Изяслав «испрошав у Новагорода святому Пантелеймону землю»12Янин В. Л. Новгородские акты. С. 136-137.. Однако село Витославцы, «испрошенное» Изяславом у Новгорода, могло относиться к числу княжеских владений, право распоряжения которыми было ограничено властью Новгорода. О собственности князя на село свидетельствует то, что он выступает в роли учредителя монастыря. Не исключено, что в 30-40-х годах XII в. Пантелеймонов монастырь запустел, а Изяслав взял его «под свое покровительство, обустроил его и посадил в нем нового игумена»13Каштанов С. М. Жалованные акты на Руси XII-XIV вв. // Средневековая Русь. М., 1999. Вып. 2. С. 30; см. также С. 28-32. Еще раньше точка зрения о том, что Изяславова грамота не была учредительной, а касалась лишь «устроения» как украшения и строительства новых зданий в Пантелеймоновом монастыре, высказывалась В. И. Корецким. — см.: Корецкий В. И. Новый список грамоты великого князя Изяслава Мстиславича Новгородскому Пантелеймонову монастырю // Исторический архив. 1955. № 5. С. 204-207. Впоследствии с точкой зрения Корецкого, поддержанной и развитой Каштановым, согласился В. А. Кучкин. — см.: Кучкин В. А. Чудо св. Пантелеймона. С. 55.. С. М. Каштанов склоняется к датировке жалованной грамоты Изяслава Пантелеймонову монастырю, предложенной еще Л. В. Черепниным, — 1148 г. В настоящей работе мы придерживаемся датировки Черепнина-Каштанова.

Не связано ли создание Пантелеймонова евангелия с именем кн. Изяслава Мстиславича? Против этого предположения, казалось бы, говорит то, что в сохранившейся части записи заказчик не титулуется князем. Он обозначен здесь словом «муж»14В связи с этим обращает на себя внимание часть королевского и майордомского титула (в королевских актах м. б. адреса?) у франков: «vir inluster» (дословно: «славный муж»). Благодарю С. М. Каштанова, подсказавшего мне эту аналогию., помещенным перед перечнем его ктиторских заслуг. Может быть, это нейтральное определение призвано было подчеркнуть величие духовных подвигов вкладчика? Ведь перед Богом его социальный статус не имел значения. Представляет интерес близость благопожелательной формулы записи к аналогичным компонентам выходных записей Остромирова и Мстиславова евангелий. В тех их частях, где содержатся пожелания здравия жене и детям (Остромирово евангелие) и пожелания царствия небесного (Мстиславово евангелие), социальный статус заказчика (в одном случае— посадник, в другом — князь) также не указан.

Нельзя не учитывать специфический характер миниатюры Пантелеймонова евангелия. На фронтисписах древнерусских и югославянских кодексов помещались изображения заказчиков, членов их семьи, а также их патрональных святых, если это были представители княжеского или царского рода. В этом ряду патрональных изображений, безусловно, находится и выходная миниатюра «свв. Пантелеймон и Екатерина» Пантелеймонова евангелия. Исключением из общего правила, казалось бы, является миниатюра «Евангелист Иоанн и св. Симон» так называемого Симоновского евангелия 1270 г., представляющая изображение патронального святого заказчика кодекса — чернеца новгородского Юрьевского монастыря Симона. Однако никакими данными о социальном статусе заказчика в его мирской жизни до пострига мы не располагаем.

Святые Пантелеймон и Екатерина изображены на миниатюре Евангелия стоящими в рост. Овальное лицо Пантелеймона обрамлено небольшой бородой. Он облачен в бело-голубое одеяние, оплечие которого украшено белым орнаментом, сделанным по черному фону. В левой руке св. Пантелеймона — ларец с четырьмя конусовидными предметами, имеющими круглые навершия (схематическое изображение колбочек с лекарствами, святой Пантелеймон почитался как целитель). Святая Екатерина облачена в одеяние византийских императриц; в короне, надетой поверх красного плата. Через левую руку святой перекинут длинный киноварный плат с белым орнаментом; в ее правой руке четырехконечный крест. Миниатюра написана на киноварном фоне.

Известно, что кн. Изяслав Мстиславич был женат дважды. Первой его женой была немецкая принцесса, имя которой неизвестно, умершая в 1151 г. От этого брака Изяслав имел по крайней мере трех сыновей и двух дочерей: Мстислава, женатого на дочери польского кн. Болеслава III Кривоустого Агнессе (Агнешке); безымянную княжну — впоследствии жену полоцкого кн. Рогволода Борисовича; Евдокию, ставшую женой краковского в. кн. Мешко III Старого15Агнесса (Агнешка) приходилась сестрой Мешко III; она была просватана за брата Евдокии Изяславны Мстислава по решению Ленчицкого съезда в 1150-е годы ; Ярослава, женатого на дочери богемского короля Владислава II; и Ярополка — мужа черниговской княжны Марии Святославны. У Яна Длугоша фигурирует еще один сын Изяслава Мстиславича — Владимир, упомянутый под 1159 и 1162 годами вместе с братом Ярославом Изяславичем. Однако отсутствие сведений о нем в русских летописях делает существование Владимира Изяславича весьма сомнительным.

Во втором браке16Т. С. Мальгин, основываясь на неизвестных нам источниках и не называя их, писал еще об одном браке Изяслава Мстиславича, будто бы имевшем место в 1153 г., — с безымянной литовской княжной, впоследствии бежавшей от мужа, пойманной и умершей в заточении в том же году (см.: Мальгин Т. С. Зеркало Российских государей. СПб., 1794. С. 176)., заключенном в 1154 г. с княжной из Обез (Абхазии) Русудан, дочерью царя Дмитрия I, потомства Изяслав Мстиславич, скорее всего, не имел. Дат рождения детей Изяслава Мстиславича в источниках нет. Однако все дети Изяслава, кроме его младшего сына Ярополка, упомянуты ранее смерти его первой жены. Так, Мстислав и Ярослав впервые фигурируют в летописи под 6654 (1146) г.; N Изяславна — под 6651 (1143) г. в связи с известием о ее замужестве. Ярополк Изяславич, впервые упомянутый летописью под 1159 г., скорее всего, в это время был уже взрослым и вряд ли был рожден от брака Изяслава Мстиславича с Русудан (т.е. в 1154-1155 гг., или же в 1156 г., если он появился на свет уже после смерти отца): под 6674 (1165) г. летописи сообщают о его браке с дочерью черниговского князя Святослава Ольговича [Марией]. Маловероятно, чтобы он вступил в брак 9-11-ти лет от роду.

Представляет интерес, что благопожелательная формула записи Пантелеймонова евангелия лишена указания детей заказчика и ограничивается упоминанием всех, «иже въ дому его». Не является ли умолчание о многочисленном потомтве Изяслава в первом браке косвенным свидетельством в пользу отождествления Екатерины с его бездетной супругой-абхазкой?17Такое умолчание, скорее всего, не могло быть вызвано тем, что дети Изяслава к моменту составления выходной записи Пантелеймонова евангелия были уже взрослыми, состояли в браках и, возможно, имели собственных детей. Во всяком случае, благопожелания заказчику выходной записи Остромирова евангелия выражено в формуле: «... Дай ему, господь Богъ,... самому ему и подружию его Феофане, и чядомъ ею, и подружием чядъ ею...», упоминающей не только жену заказчика, но и его взрослое, женатое и замужнее потомство (подробнее см.: Поппэ А. Феофана Новгородская // Новгородские исторический сборник. [Вып.] 6(16). СПб., 1997. С. 107-108). Впрочем, никаких прямых данных о тождестве Русудан и Екатерины Евангелия у нас нет. Кроме того, брак Изяслава Мстиславича и Русудан был заключен в тот год, когда «выгнаша новгородци Изяславича, Ярославича Романа посадиша» и когда политическая ситуация в Новгороде вовсе не способствовала ктиторству отца изгнанного князя. С потерей Изяславичами новгородского княжеского стола политический и идеологический смысл церковных пожертвований там явно утрачивался.

Если наше предположение о тождестве Пантелеймона Евангелия и кн. Изяслава Мстиславича верно, то не исключено, что упомянутая в публикуемой записи церковь (?) принадлежала Пантелеймонову монастырю на Мячине озере. В таком случае, terminus ante quem non записи 1148 г. Однако отождествление Екатерины с Русудан еще более сужает предполагаемую дату Евангелия, сводя ее к 1154-1155 гг.

В сохранившейся части выходной записи Пантелеймонова евангелия о месте вклада этой рукописи прямо не говорится. Как мы показали выше, в записи указываются писец основного текста — Максим [..]тъшиниць, место изготовления кодекса (=место службы писца) — церковь св. Иоанна Предтечи, писец записи, назвавшийся «грешным и малым», и место ее составления — церковь св. Вознесения Господня. Мы предположили, что в последней была заказана и сделана выходная миниатюра Евангелия. Методы палеографического исследования не позволяют прояснить вопрос о дате Евангелия (традиционно оно датируется XII в. или концом XII — началом XIII в.). Из четырех древнерусских книг XII в., имеющих точную дату, только Галицкое (1144 г.) и Добрилово (1164 г.) евангелия относятся ко второй четверти — второй половине XII в., т.е. времени, когда могло быть написано Пантелеймоново евангелие. Поэтому достаточного материала для каких-либо уточняющих дату кодекса палеографических сопоставлений у нас нет. Гадательными остаются и все предположения о том, какой духовной корпорации Новгорода предназаначалось вкладом Пантелеймоново евангелие.

О судьбе Пролога, также «учиненного» заказчиком Евангелия, ничего не известно. Наиболее ранний сохранившийся список древнерусского Пролога (на сентябрь-февраль) не имеет выходной записи и точной даты (условно он датируется концом XII — началом XIII в.).

Если признать, что Пантелеймоново евангелие было изготовлено по заказу кн. Изяслава Мстиславича, эту рукопись следует условно датировать 1148-1155 гг. Старшая дата связана со временем учреждения новгородского Пантелеймонова монастыря, — наиболее значительным ктиторским актом Изяслава-Пантелеймона Мстиславича в Новгороде, младшая является годом смерти этого князя.

MaxBooks.Ru 2007-2023