История Англии

Социальная политика елизаветинского государства - страница 3

Уже в 1589 году Хэклут, посвящая Френсису Уолсингэму первое издание своих «Путешествий», с гордостью писал:

«Кто из королей нашей страны до Ее Королевского Величества когда-либо видел свои флаги на Каспийском море? Кто из них вел когда-либо дела с персидским шахом, как это делала Ее Величество, и получал для своих купцов большие милостивые привилегии? Кто когда-либо до ее царствования видел английского посла в роскошном портале великого султана в Константинополе?

Кто встречал когда-либо английских консулов и его агентов в Триполи (Сирия), в Алеппо, в Вавилоне, в Бакаре, и, что еще важнее, кто слышал когда-либо ранее об англичанах в Гоа? Какой английский корабль до сего времени бросал якорь в величавой реке Ла-Плате; проходил туда и обратно непроходимый (как прежде считалось) Магелланов пролив; продвигался вдоль побережья Чили, Перу и в глубь всей Новой Испании дальше, чем любой христианин, путешествовавший здесь ранее; пересекал громадную ширь Южного моря (Тихого океана)?

Кто из англичан высаживался на берегах острова Лусон, невзирая на врагов; входил в союз, в дружественные и торговые сношения с принцами Молуккских островов и острова Ява; огибал знаменитый мыс Доброй Надежды; бывал на острове св. Елены и, наконец, возвращался домой из Китая на своем корабле, богато нагруженном товарами, как это делают подданные нашего ныне процветающего монарха?»

В конце царствования Елизаветы торговля и финансы Англии таким образом восстанавливались и расширялись на новой основе, а ее старинные соперники быстро шли к упадку.

Прекращение английской торговли само по себе могло и не быть роковым для процветания Испанских Нидерландов, но там за этим последовали ужасные религиозные преследования и война против правления Альбы. Сложный переплет этих событий положил конец длительному господству Антверпена в торговле и в финансовых делах Европы.

Вместо него возвысились Амстердам и другие города мятежной Голландской республики. В недалеком будущем голландским морякам предстояло стать главными соперниками англичан во всех водах мира; но для подданных Елизаветы голландские моряки имели большее значение как союзники в войне, чем как соперники в торговле.

Тем временем торговые итальянские города приходили в упадок вследствие возрастания трудностей сухопутной торговли с Востоком и конкурентного влияния морского торгового пути вокруг мыса Доброй Надежды, оказавшегося в руках Португалии, Голландии и Англии. Итальянские купцы покинули огромную область мировой конкуренции. Венецианские купцы перестали приезжать в Англию за котсуолдской шерстью.

В 1587 году последнее большое торговое судно, отправленное Венецией в Саутгемптон, потерпело крушение; с его гибелью пришел конец и средневековой торговле и тому значению, какое она имела для Италии и Англии. Саутгемптон, бывший итальянским складом, пришел в упадок, а Лондон разбогател еще больше, так как товары из районов Средиземного моря и Дальнего Востока прибывали теперь в Темзу на английских судах.

В следующем столетии большую роль в английской колониальной торговле, в ее торговой экспансии и в торговле Бристоля играл табак. Тогда еще не было английских колоний, но уже и 1597 году новый американский «сорняк» ввозился в огромном количестве контрабандным путем в бухты Корнуолла французскими, фламандскими, корнуоллскими кораблями при открытом и вооруженном сопротивлении таможенных чиновников. Обычай курить табак в длинных глиняных трубках был весьма распространен к концу жизни королевы.

Расширение заморских предприятий было тесно связано с развитием торгового капитализма, несовместимого со старой городской и цеховой системой.

Цеховой строй был неблагоприятен для накопления капитала. По своей технике и укладу своей жизни купцы и ремесленники Средних веков, быть может, шли впереди грядущих веков. Но по своему характеру цеховой строй был муниципальным, и его структура была неэластичной, и поэтому он уступил дорогу системе, которая сама по себе вела к расширению и к перемене.

Мы называем это торговым капитализмом, с дополняющей его «домашней» системой производства. Капиталист-торговец явился посредником, разрушившим старые преграды. Он пренебрегал городскими корпорациями, раздавая работу в деревне, и избегал монополий привилегированных компаний, нарушая их... Он совершал крайности, но он был жизненной силой экономического развития.

Развитие торгового капитализма наперекор старой муниципальной цеховой системе ясно обнаруживалось в торговле шерстью уже давно - во времена Чосера. В царствование Елизаветы оно сделало другой большой шаг вперед образованием заморских торговых компаний нового рода.

Их было два типа. Первый тип — «регулируемая компания», в которой все члены торговали на свой собственный капитал, подчиненные общим правилам товарищества; таковой была компания «предприимчивых купцов», которые, как экспортеры сукна, имели большое значение в прошлом и такое же большое значение в будущем, а также компании Восточная, или Балтийская, Русская (Московская) и Левантская.

Второй тип - акционерные компании: Ост-Индская и Африканская и через два поколения — компания Гудзонова залива. В компаниях второго типа торговля производилась всеми купцами сообща и прибыли и убытки делились между пайщиками.

Для каждой из этих компаний, безразлично, регулируемой или акционерной, королевской хартией отводилась определенная географическая зона ее операций, и ни один «нарушитель» ее монополии — пусть даже и английский купец ~ не смел там торговать.

Такая монополия была и справедлива, и необходима вследствие расходов на форты, учреждения и вооружение, которые компании должны были содержать за свой счет, потому что в далеких водах королевский военно-морской флот не мог их защищать.

Эти компании времен Елизаветы во многих отношениях своими привилегиями и своей деятельностью походили на «привилегированные компании», которые в царствование Виктории помогали развивать внутренние области Африки и вместе с тем нарушать сложившийся в них порядок. Быть может, это был век, когда уже неразумно было передоверять политические дела и военные силы частной группе подданных королевы.

Но при Елизавете не было другого способа для продвижения торговли в дальние страны, и если здесь, в дальних странах, упомянутые компании плохо управляли, то страдали их члены и английское государство не отвечало за последствия. Эти крупные лондонские компании, лишь очень слабо связанные с государством, работали в таких условиях, которые способствовали развитию частного предпринимательства, самоуправления и уверенности в себе.

Как бы велико ни было в конечном счете значение этих компаний в истории Индии и Северной Америки, их влияние на родине на формирование английского характера, на социальные и политические перемены было также очень велико, как это показала история эпохи Стюартов и Ганноверов.

Спустя поколение после смерти Елизаветы путешественник Питер Манди отметил одно из «семи дел, в которых Англия, можно сказать, имеет превосходство, — торговлю и открытия, а именно множество компаний купцов, получивших право для торговли за границей, которые вкладывают свои знания и средства для ее развития, отправляя на риск свои товары и всякого рода флотилии и суда в большую часть известных к тому времени стран мира».

Со средневековой Англией торговали итальянцы, французы и немцы; сама Англия эпохи Елизаветы торговала даже с далекими прибрежными странами. В торговом отношении мы перестали быть наковальней и сами сделались молотом.

MaxBooks.Ru 2007-2023