Сельское общество
Убожество средневековой деревни уже давно уступило место благородной простоте и комфорту сельского среднего класса. В царствование Анны фермеры всюду расширяли свои дома или строили новые: каменные, кирпичные или полудеревянные, в зависимости от местных традиций и материалов.
В архитектурном отношении процветание деревни было более заметно на постройках, возводимых в тех привилегированных районах, где суконная промышленность предъявляла большой спрос на местную шерсть, например на великолепных каменных фермах Котсуолда, датируемых от XV до XVIII века, или на жилищах камберлендских и уэстморлендских горцев, богатства которых возникли совсем недавно благодаря развитию местной суконной промышленности.
Наряду с прекрасными старыми фермами, знакомыми сегодня всякому путешественнику по Озерной области, тогда там было много с тех пор уже разрушившихся хижин, в которых обитали большие и дружные семьи более бедных жителей долин. Дети находились рядом с матерью, занимавшейся прядением для суконщика, до тех пор, пока они не подрастали настолько, чтобы идти пасти овец на склонах холмов или складывать те огромные каменные стены по краям пропастей, которые являются чудом для нашего менее трудолюбивого века.
Только в XVIII столетии прекрасная родина Вордсворта достигла на миг истинной гармонии между природой и человеком. В предшествующие века долины были «заглохшими, заросшими, болотистыми и бесформенными», а в наши дни человек слишком успешно видоизменяет лицо природы при помощи машин.
Но в царствование Анны долины как раз начали приобретать то недолговечное совершенство прелести сельской природы, приведенной в порядок, но еще не покоренной, которое представляло контраст с великолепием окружающей горной местности.
Тем не менее, посетители в Озерной области, «наиболее дикой, бесплодной и безобразной» во всей Англии, по отзывам Дефо и его современников, были крайне редки. Немногие чужестранцы, которых дела или любопытство заставляли проехаться верхом по крутым каменистым тропкам под Уиндермиром и над Харднотом, жаловались, что хлеб в Озерной долине «чрезвычайно черный, грубый и неприятный», а дома представляют собой «скверные маленькие хижины» из неоштукатуренного камня, более пригодные для скота, чем для людей.
Но «кое-где уже были и оштукатуренные дома», а иногда встречались и овсяные лепешки, искусно выпеченные и восхитительные на вкус. И знаменитый деликатес Уиндермира — «рыба, называемая форелью, — заготовлялась впрок и отправлялась в Лондон».
Из подобных впечатлений путешественников мы можем заключить, что значительные улучшения в благосостоянии этого счастливого сельского района (с его хорошо осушенной почвой в долинах, прочными фермерскими постройками и дубовой мебелью в них) еще не были завершены в царствование Анны, хотя благодаря суконной мануфактуре в Кендале они быстро развивались еще со времени Реставрации.
В соседнем графстве Нортамберленд, еще недавно столь воинственном и варварском, путешествующие вдоль побережья и в долине Южного Тайна находили «изобилие хорошего хлеба и пива», так же как кур и голубей и большие запасы кларета (последнее, несомненно, благодаря соседству с Шотландией, где джентри, несмотря на войну, импортировали кларет из Франции).
В тот период, когда Анна вступила на престол, еще существовал «хранитель графства» Нортамберленд, который получал 500 фунтов жалованья для возмещения из этой суммы ущерба, наносимого кражей скота. Хотя дикие вересковые заросли, расположенные между Редсдейдом и Римским валом, еще пользовались дурной репутацией, хранитель графства извлекал выгоду из этой сделки и «сообщал путешественникам, что разбойничье ремесло теперь находится в столь большом пренебрежении, что небольшой суммой можно компенсировать все грабежи, ежегодно совершаемые в графстве».
Мир с Шотландией, богатство угольных копей Тайнсайда и торговля Ньюкасла были факторами, поднимающими уровень жизни в Пограничных областях. Но более отдаленные сельские районы Нортамберленда, Камберленда и Дарема были еще очень бедными, хотя и были населены гуще, чем впоследствии.
Во многих «местечках», которые сегодня состоят из единственной процветающей овечьей фермы, тогда было полдюжины коттеджей мелкофермерского типа, теснившихся вокруг пограничной башни, в которых обитали отважные пограничные жители, не приученные к комфорту и обрабатывающие заболоченные пространства для того, чтобы собрать скудный урожай овса.
При Стюартах, особенно со времени Реставрации, на месте замков, в которых были вынуждены жить пограничные джентри в прошедшие беспокойные времена, поднимались прекрасные сельские дома. Некоторые из таких стюартовских особняков существовали уже в годы правления Анны.
Но работа по сооружению дорог, огораживанию и осушению болотистых участков Нортамберленда, насаждение буковых лесов и обширных фруктовых садов, обнесенных кирпичными стенами, были главным образом делом последовавшей Ганноверской эпохи. Эти значительные перемены во внешнем виде и продуктивности района, так долго бывшего отсталым и варварским, завершились в течение XVIII столетия.
Этому способствовали установление свободной торговли с Шотландией после унии 1707 года и деньги, полученные от эксплуатации тайнсайдского угля и вложенные в землю. Политические события, такие, как восстание 1715 года, способствовали экономическому стремлению семей промышленников и торговцев согнать с земли прежних якобитских и католических лордов, как это было, например, с Осбалдистонами в «Роб Рое» Вальтера Скотта.
Новые владельцы приносили с собой богатства, нажитые в промышленности, и вкладывали их в купленные поместья, чтобы увеличить ренту со своих ферм, улучшить благосостояние своих арендаторов и комфорт в своих новых сельских жилищах.
В самых южных областях Англии, где цивилизация была более древней, увеличению жизненных удобств способствовал мир, не нарушаемый со времен гражданской войны. Та прекрасная гармония между природой и человеком, которая характерна для ландшафта XVIII века, повсюду находилась в процессе становления.