История Древней Греции

Рабство

Рабство «гомеровского» периода существенно отличается от рабства более позднего времени. В этом отношении весьма показательны термины, служившие для обозначения рабов. В поэмах рабы обычно называются «домочадцы» тогда как в эпоху развитого рабства классического времени термин становится наиболее распространенным. Наименование представляется не случайным, так как в гомеровское время рабы фактически входили в состав семьи своего хозяина и наравне с прочими ее членами участвовали в общей хозяйственной деятельности.

Иными словами, рабство носило еще патриархальный характер. Впрочем, такая характеристика была бы односторонней, если не отметить упоминаемых в гомеровском эпосе случаев иного отношения к рабам. В «Одиссее», например, подробно описывается жестокая расправа с рабынями, уличенными в потворстве женихам, сватавшимся за Пенелопу: все они были повешены на корабельном канате.

В «Одиссее» содержится еще интересное указание, представляющее собой общую оценку труда рабов:

Раб нерадив: не принудь господин повелением строгим

К делу его, за работу он сам не возьмется охотой:

Тягостный жребий печального рабства избрав человеку,

Лучшую доблестей в нем половину Зевес истребляет.

Здесь слышатся уже совсем другие ноты, далекие от патриархальной идиллии, предвещающие приближение того времени, когда жестокая эксплуатация труда несвободных станет краеугольным камнем системы античного хозяйства. Таким образом, содержащиеся в гомеровских поэмах данные о положении рабов раскрывают все те же характерные черты двойственности — двойственности переходной эпохи.

В целом гомеровский век должен быть признан только начальным этапом в том сложном процессе, который в конечном счете приводит античную Грецию к развитой системе эксплуатации несвободного труда.

Главным источником рабства в гомеровское время служит не внутренняя дифференциация общества, а война и плен. В этом отношении очень характерен уже упоминавшийся термин, происходящий от глагола, что значит покорять, укрощать. Палатки Агамемнона, Ахилла и других ахейских вождей под стенами Трои были наполнены добычей и в особенности пленницами, захваченными в ходе военных действий. Во время войн обращение в рабство оставшихся в живых врагов было правилом, не допускавшим, по-видимому, исключений.

Очевидно, захват рабов являлся одной из главных целей войны. Для этого же предпринимались и специальные набеги с моря на жителей побережья, как, например, в случае с Одиссеем, когда он со своими спутниками пристал к берегам Египта.

Попадая в руки победителя, раб делался его собственностью. Раба можно было подарить, выменять или наградить им победителя на играх.

Эксплуатация рабов, по данным поэм, связана прежде всего с использованием их в домах богатых людей. У Алкиноя, например:

Жили в пространном дворце пятьдесят рукодельных невольниц:

Рожь золотую мололи одни жерновами ручными,

Нити сучили другие и ткали, сидя за станками...

Столько же рабынь трудились в доме Одиссея. Часть их была занята перемалыванием зерна, другие носили воду из источника и были заняты иными хозяйственными работами по дому. Во время пиров рабы прислуживали своим господам и их гостям. Было в обычае предоставлять гостю рабынь для омовения после дороги и умащения тела благовониями.

Впрочем, заниматься таким делом не считали для себя унизительным и свободные женщины. Неоднократно упоминаются в поэмах и случаи использования рабынь в качестве наложниц. Родившиеся от таких рабынь сыновья могли оставаться свободными. «... А я от рабыни купленной им родился, — рассказывает о себе Одиссей в вымышленной им повести, — но в семействе почтен, как законный сын, был отцом благородным» («Одиссея», XIV, 202 сл.).

Труд рабов применялся и в сельском хозяйстве, и в скотоводстве. В «Одиссее» встречаются упоминания о пастухах, свинопасах, значительно реже о рабах, занятых на полевых работах и в саду. Главная роль в хозяйственной деятельности, однако, еще полностью принадлежала свободным.

Выяснение удельного веса труда несвободных в общественном производстве, так же как и установление численности рабов в отдельных хозяйствах, наталкивается на непреодолимые трудности. В поэмах ничего определенного об этом не говорится; когда же в них приводится число рабов, неизменно фигурирует одна и та же цифра 50, причем она относится только к рабам, непосредственно используемым в самом доме. И в «Илиаде», и в «Одиссее» о рабах упоминается сравнительно редко. На этом основании можно думать, что рабство в гомеровской Греции еще не достигло большого развития.

Это подтверждается общим строем хозяйственной жизни, носящим ярко выраженный натуральный характер. Каждое отдельное хозяйство обслуживало себя почти целиком собственными силами, не нуждаясь в систематическом обмене с другими хозяйствами.

Труд каждого отдельного земледельца еще не был в гомеровское время направлен на производство товаров, но преследовал более скромную цель — прокормить себя и свою семью. В крупном хозяйстве басилея, использующего рабов и наемников, продукты, добываемые на полях, также шли прежде всего на удовлетворение нужд самого хозяина, его многочисленных гостей, домочадцев, рабочих и дворни.

Трудом, впоследствии считавшимся уделом рабов и черни, в век Гомера занимались все слои общества, начиная с высших. Ахилл и Патрокл сами приготовляют для своих гостей пищу и питье, хотя в других случаях этим делом заняты рабы и рабыни. Молодые, «бессмертным подобные» братья царевны Навсикаи распрягают из ее колесницы мулов, ранее запряженных туда рабами. Сама «видом подобная богине», Навсикая вместе со своими рабынями стирает белье, а потом купается и играет с ними в мяч.

Прядением в богатых домах занимались рабыни, но за этой работой мы застаем и супругу царя Одиссея Пенелопу. Не менее знакомо это искусство и супруге Гектора Андромахе. Хозяин роскошного дома Лаэрт работает вместе со своими рабами в саду и огороде, а Одиссей сам ходит за плугом.

Одиссею хорошо знакомы и другие виды труда. Он сам делает себе кровать и обнаруживает незаурядное умение и опыт при сооружении плота. Участвуя в общей работе плечом к плечу со свободными, раб гомеровского времени, очевидно, не мог быть существом, по определению Аристотеля, «настолько лишь причастным к разуму, чтобы понимать разумное, но не настолько, чтобы самому обладать разумом». Подобного, столь характерного для времени Аристотеля, отношения к рабам в гомеровском эпосе нельзя обнаружить и следа.

Наоборот, в образе раба-свинопаса Евмея в поэме выведен мудрый советник и друг Одиссея. Он пользуется неограниченным доверием своего господина; его попечению вверены стада и имущество, которыми он распоряжается в достаточной мере самостоятельно. Так, например, «не спросясь ни царицы, ни старца Лаэрта», он строит дом и также без согласования со своими хозяевами покупает себе раба.

Когда же к Евмею в образе странника приходит Одиссей, он не останавливается перед тем, чтобы зарезать для своего гостя лучшую свинью из хозяйского стада и вместе с ним насладиться едой. При встрече со своим господином Евмей целует его в лоб. Подобным же образом поступают и другие рабы при встрече Одиссея у ворот его дома.

MaxBooks.Ru 2007-2023