Положение рабов в Греции
С точки зрения правовой раб не считался личностью. Он не имел семьи; семейные отношения рабов и рабынь не считались браком; дети рабыни рассматривались как приплод, принадлежавший ее хозяину. Рабы находились в полной власти своего хозяина. Рабовладелец мог заставить раба заниматься тем или иным ремеслом, мог его продать или убить.
Лишь позднее право рабовладельца убивать раба было ограничено законом. В Аттике, например, запрещалось убивать раба. Но ареопаг, обычно судивший уголовные преступления, как уже указывалось, не ведал делами об убийстве рабов, и убийца раба присуждался лишь к временному изгнанию: он мог вернуться обратно, принеся искупительную жертву и выплатив пострадавшему рабовладельцу «цену крови».
Когда произвол хозяина становился невыносимым, раб мог воспользоваться «правом убежища». Таким убежищем, например, был в Афинах так называемый Тесейон (храм Гефеста) и святилище Евменид. Пока раб находился в убежище, он считался неприкосновенным. По аттическому закону раб, прибегнувший к покровительству божества, уже не возвращался прежнему хозяину, а перепродавался в другие руки.
Раб не мог вести самостоятельно никаких дел, и в случае, если суду нужны были его показания, они давались под пыткой, так как раб, по воззрениям греков, не мог, подобно свободному человеку, давать присягу; доверять же просто показаниям раба не считалось возможным. Для раба налагаемый судом штраф заменялся бичеванием, причем один удар плетью приравнивался к драхме. Если раб действовал с ведома господина, он подвергался пятидесяти ударам плетью, если без ведома — ста. Раб, замешанный в убийстве, подвергался смертной казни.
Побои и истязания рабов были обычным явлением. По требованию господина раба заковывали в кандалы, заключали в низкие и узкие темницы, так что он не мог ни выпрямиться, ни лечь, ни сесть; рабов вытягивали на блоках различных форм, лишали пищи, отправляли на тяжелые работы (на мельницу или в рудники); у беглых рабов на лбу выжигали клейма.
В Афинах рабы находились в относительно лучшем положении, чем в других греческих государствах. Опасения того, что поставленные в невыносимые условия рабы легко могут восстать, привели к вмешательству государства во взаимоотношения рабов и рабовладельцев и запрещению самочинных расправ с рабами.
Такое положение афинских рабов возмущало противников демократии. «Очень велика в Афинах распущенность рабов и метеков, и нельзя тут побить раба, и он перед тобой не посторонится», — жаловался автор псевдо-ксенофонтовой «Политии», выражая мнение наиболее реакционных афинских рабовладельцев.
Можно также предполагать, что и в отношении к домашним рабам афиняне проявляли большую гуманность, чем рабовладельцы других городов. Например, в комедиях Аристофана нередко можно встретить в числе действующих лиц раба, поучающего своего хозяина.
Нельзя забывать, однако, что большинство наших сведений относится к рабам государственным, положение которых было значительно лучше, чем рабов других категорий.