Римская Северная Африка к началу V в. В III-IV вв. - страница 2
Чтобы уменьшить влияние Фирма, Феодосий запретил брать у провинциалов провиант для армии, арестовал Романа и начал преследование Римских чиновников, дискредитировавших себя вымогательствами. Он привлек на свою сторону Гильдона, брата Фирмы, что увеличило раздоры в среде мавританских племен. После того, как Феодосий таранами разбил стены Гайонатиса, последнего оплота восставших, и перебил всех его жителей, с восстанием было покончено.
После этой победы Феодосий стал фигурой, вокруг которой могла объединиться африкано-римская знать. Поэтому по приказу императора он был казнен.
Политика привлечения варваров на римскую службу практиковалась и в Африке. Множество мавритано-берберов находилось в римской армии, а Гильдон, содействовавший разгрому Фирма, в 386 г. получил пост комита Африки.
Деятельность Гильдона была типичной для римских ставленников: собирая налоги, он не забывал себя и своих сторонников. Клавдиан свидетельствует, что Гильдон захватывал участки и прогонял с земли «старинных» (прежних) колонов. Августин рассказывает, что Гильдон и его ближние разоряли вдов и сирот, делили между собой чужие имения. Это подтверждается и императорским указом, изданным после победы над Гильдоном и его сподвижниками. Указом учреждалась специальная должность комита по управлению конфискованными имениями. Можно полагать, что вокруг Гильдона объединилась местная знать, использовавшая военные силы и власть для увеличения своих земельных владений.
Большинство крупных земельных собственников Северной Африки в III-IV вв. непосредственно зависело от провинциальной администрации. Их владения не входили в состав городских территорий, не подлежали обложению городскими налогами и повинностями. Подчиняясь суду и надзору наместника провинции, они были обязаны вносить лишь государственный налог. Поэтому наместник имел с ними непосредственную связь, и они являлись той силой, на поддержку которой опирался Гильдон до своего поражения.
В связи с ростом крупного землевладения обострялись социальные противоречия в Африке. Земли магнатов исключались из налогового обложения в данной городской округе, а общая сумма налога на город не менялась в течение пятнадцатилетнего срока (индикта). Но и по его истечению она менялась, как правило, лишь в сторону увеличения. Поэтому налог на участки, подлежащие обложению, ежегодно возрастал.
В исторической литературе распространено мнение, будто Гильдон провел какие-то социальные реформы и распределил между крестьянами землю, конфискованную у крупных земельных собственников. Известные источники не подтверждают этого. Нам лишь известно, что Гильдон способствовал разорению средних и мелких землевладельцев и росту крупных.
Причем, как было уже отмечено, большую часть земельных участков захватили он сам и его сподвижники. Он отбирал участки у одних арендаторов и передавал, их другим, вероятно, на более выгодных для себя и своих сподвижников условиях. Этим он, несомненно, заслужил симпатии знати Африки, поскольку, согласно императорскому закону 383 г., изгнание колона и передача его участка другому были запрещены, чем признавались наследственные права колона на арендуемый участок. Отмена этого закона Гильдоном являлась реакционной, поскольку им уничтожалась завоеванная колонами самостоятельность их хозяйства.
По свидетельству Галльской хроники, в связи с восстанием в Африке Гильдон отменил выплату подати Риму. Очевидно, это было вызвано не только трудностями сбора налога в условиях активной деятельности агонистиков, но и стремлением сосредоточить в своих руках материальные ресурсы, необходимые для устранения социальной опасности, подавления неимущих.
Зная, что правительство Запада неминуемо применит силу, Гильдон связался с Византией и заявил о своем переходе на сторону Аркадия, как старшего Августа. Византия, обеспокоенная призывами Клавдиана к войне против Константинополя и высадкой войск Стилихона в Ахайе, приняла сторону Гильдона. Зосим рассказывает, что Евтропий, опекун Аркадия, «убедил императора созвать сенат и объявить Стилихона врагом государства, после чего Евтропий сделал своим другом Гильдона, предводителя Карфагенской Ливии, которую он оторвал от государства Гонория и подчинил Аркадию».
На сторону Гильдона стали донатисты, ярые противники господства римской церкви в Африке, и местная знать. Он собрал семидесятитысячную армию из различных мавритано-берберских племен. Можно было опасаться, что Гильдон переправится в Испанию и поднимет ее народ против Рима.
Восстание Гильдона лишило Италию основной продовольственной базы. Возникла угроза голода. Римский префект Симмах высказал опасение, что в связи с недостатком продовольствия безопасности «столицы мира» будет угрожать «ярость мятежной черни». Клавдиан выразил эту мысль в речи Рима перед троном Юпитера, где Рим, «столица и повелитель мира», изображен в агонии смерти от голода. Рим держит речь не обычным сильным голосом, а слабым шепелявым шепотом. Глаза его затуманены и лишены прежнего блеска. Щеки впали. Костлявые руки едва удерживают меч. Из-под шлема, едва держащегося на голове, видны клоки редких седых волос. Он громко жалуется громовержцу, что победы над Карфагеном ничего не дали, если Гильдон, более презренный, чем Ганнибал, будет владычествовать над Африкой. Рим умоляет Юпитера оказать помощь в разгроме Гильдона, чтобы он мог снова получать обильные дары Африки.
Стилихон был вынужден вывести войска из Ахайи и заняться вопросами снабжения Рима и подготовкой войны против Гильдона.
В этот период правительство Запада издало законы в пользу землевладельцев-эмфитевтов и куриалов, а Клавдиан оплакивал положение колонов, у которых Гильдон отобрал наделы. Казалось, что Равеннский двор имеет намерение восстановить попранную справедливость, и это привлекло на его сторону определенные слои африкано-римлян.
По свидетельству Клавдиана, против Гильдона были посланы шесть легионов, выведенных из Галлии, и вспомогательные войска варваров, всего около 40 тысяч человек. Правда, Орозий утверждает, что их было только пять тысяч, но за ними следовали монахи острова Капрайа, которые пели псалмы и вымаливали у бога победу.
Во главе войск Стилихон поставил Масцезеля, младшего брата Гильдона.
Из рассказа Орозия известно, что войска встретились у реки Ардалио, на границе Проконсульской Африки и Нумидии. Когда Масцезель узнал, что у Гильдона 70 тысяч воинов, он не решился дать сражение. Но на третий день солдаты из когорт Гильдона стали переходить на сторону Масцезеля, а из мавритано-берберских отрядов — разбегаться. Гильдон пытался отплыть на корабле, но был настигнут, доставлен на берег и вскоре погиб.
Поражение Гильдона в значительной мере объясняется тем, что он опирался на слишком узкую социальную базу, а политика ограбления колонов и средних землевладельцев лишила его их поддержки. Часть народных масс перешла на сторону правительства, издавшего ряд законов в пользу куриалов и колонов. Местная фрондировавшая знать также перешла на его сторону, как только осознала опасность движения агонистиков и усиления мавритано-берберов.
Учтя опыт возвышения Гильдона, Стилихон понял, насколько опасным мог стать Масцезель. Это решило его судьбу. Когда прибывшие в Милан Стилихон и Масцезель шли через мост, сопровождавшая их охрана сбросила Масцезеля в реку, а Стилихон смеялся, глядя как тот захлебывается и тонет. Во главе Африки был поставлен Батанарих, муж сестры Стилихона.
Однако положение в Африке продолжало осложняться. Этому способствовали следующие обстоятельства. Так как мавритано-берберы во время борьбы, развернувшейся в стране, были на стороне Гильдона, то наместники Африки, начиная с Батанариха, перестали нанимать их вспомогательные отряды.
Недовольная мавритано-берберская знать, видевшая в военной службе источник доходов, сблизилась с донатистами, революционными и оппозиционными элементами, бежавшими под защиту этих племен в конце IV — начале V в. Однако и наместники Африки, лишившись опоры мавритано-берберов, оказались беззащитными перед Римом и полностью зависимыми от политических перемен в Империи.
После гибели Стилихона в 408 г. был убит и его ставленник Батанарих, которого сменил Гераклиан, убийца Стилихона. Поскольку и Гераклиан не смог выполнить всех требований Рима, он был обвинен в тирании и казнен. Такая, же судьба ожидала и Бонифация, в 422 г. прибывшего в Африку во главе готских наемников, так как его отношения с Равеннским двором и Римом осложнились из-за внутреннего п внешнеполитического положения страны.