Педагогическая мысль в Византии - страница 4
Наиболее видной фигурой последнего периода византийской философской и педагогической мысли можно считать Георгия Гемиста Шифона (ок. 1355-1452). Он родился в Константинополе, но его деятельность проходила в западной части Византийской империи — Мистре, бывшей древней Спарте, которая в XV в. являлась оплотом византийской гуманистической культуры. На Западе интеллектуальный кружок Плифона посещали и византийские, и малоазийские, и итальянские гуманисты.
Цель воспитания, по Плифону, — достижение совершенства. Отклоняясь от совершенства, человек впадает во зло. Образование человека он тесно связывал с его воспитанием, считая, что путь победы зла в себе равен пути развития своих интеллектуальных способностей и душевных сил: достижение цели воспитания невозможно вне личных усилий, жажды самообразования.
Взгляд его на задачи воспитания человека смыкается с идеями крайне аскетической трактовки воспитания Максима Исповедника: и тот и другой считали, что ошибки, допущенные педагогом и воспитанником в деле образования, ведут к потере цельности и гармонии не только в самом объекте воспитания, но и во всей Вселенной. Сходство это рождено мировоззренческим взглядом на место человека как звена, соединяющего земной и небесный миры. Однако в отличие от мистической педагогики Максима Исповедника Плифон считал, что цель воспитания и обучения — подготовка человека прежде всего к земной жизни. Эта светская позиция повлияла и на его взгляды о содержании, формах и методах образования. Современники считали, что в Европе именно Плифон открыл самый легкий путь к познанию для немногих избранных аристократов духа, способных к самообразованию и самосовершенствованию. Детали его методики обучения познанию не известны, поскольку педагогическая часть его трактата «Законы» не найдена.
Имя последнего византийского мыслителя и педагога Георгия Гемиста Плифона было вытеснено из актива человеческой культуры фигурами титанов Возрождения и гибелью самой Византии, последовавшей сразу же после кончины этого гуманиста.
В XIV-XV вв. в Византии отчетливо обособляется аскетическо-монашеское направление христианской мысли, принявшее наименование исихазма (исихия — безмолвие, «умная молитва»). Исихасты оформились в своеобразную монашеско-народную партию, которую возглавляли такие религиозные деятели, как Григорий Панама и патриарх Георгий Схоларий. Продолжая развитие монашеской традиции в воспитании и богословском обучении (Авва Дорофей, Максим Исповедник, Симеон Новый Богослов и др.), цель воспитания они видели в мистическом слиянии с Богом, а основным средством считали «безмолвную» молитву. Исихасты резко отрицательно относились к светским знаниям, античной науке, ко всему языческому. Отношение к образованию в сферах светского и богословского знания, сформулированное еще Иоанном Дамаскиным и другими отцами восточной церкви, для исихастов было неприемлемым. Сторонников светской мудрости они считали своими идеологическими противниками, язычниками и еретиками, «эллинистами».
Наиболее ярким представителем исихастского движения был солунский архиепископ и афонский монах Григорий Палама (1296—1359). Мистический способ познания он обосновывал теоретически, обращаясь к опыту собственной подвижнической жизни. По его убеждению, суть познавательной деятельности заключается в организации прямого общения между учеником-послушником и Богом. В своем сочинении «О священно-безмолвствующих» Панама разъяснил эту методику в деталях, показывал, как «внешними приемами научить себя внимать себе», как приучить ум не отвлекаться на окружающее, делать его сильным и способным к сосредоточению на едином. Особой воспитательной силой, по его мнению, обладает умная молитва, постоянно мысленно произносимая воспитанником.
Если византийские гуманисты делали акцент на интеллектуальное образование, то исихастов занимали прежде всего проблемы нравственно-религиозного воспитания.