Педагогическая мысль в Древней Руси и Русском государстве - страница 2
Владимир Мономах не только знакомил древнерусских читателей с общемировыми для того времени представлениями о воспитании, прежде всего христианском, но и высказывал собственные мысли. Основным методом воспитания он считал пример, особенно отца, которому следует подражать как образцу. Мономах ратовал за упрочение семьи, высоко ставил роль отца в воспитании у мальчика трудолюбия, способности исполнять все мужские дела, быть воином. Основные качества человека, которые необходимо формировать у детей, — религиозность, уважение к старшим, братское отношение к ровесникам, милостливость по отношению к бедным, осторожность, самообладание, находчивость и хладнокровие в опасных ситуациях. Одно из основных умений, которое должен выработать отец в сыне, — это умение рачительно управлять своим домом.
Поучения детям стали одним из любимейших жанров на Руси. Их составляли даже образованные женщины, например «Поучение» княгини Марии, супруги князя Всеволода III Юрьевича (1176-1212), они входили в «Изборники» и «Златоусты», влияние их ощутимо в «Домострое» XVI в.
Среди мыслителей киевского периода нашей истории, касавшихся проблем педагогического характера, особое место принадлежит монаху и писателю Кириллу Туровскому, которого называли на Руси вторым Златоустом. Знаток византийской религиозной литературы, он придерживался философской позиции антропоцентризма. По его представлениям, человека созидает личный духовный труд по усвоению книжного знания, которое являет собой некий вход в мир божественной мудрости. В «Притче о душе и теле» он говорил о сущности обучения; телесность человека сравнивалась им с «незатворенными вратами» города, сотворенного Богом, ум же является царем этого города.
По Кириллу Туровскому, в основе методики обучения должен лежать принцип соревнования, состязания в добродетелях и знаниях. Лишь таким путем можно взять из книг духовную пищу. Способ обучения, который он всячески отстаивал, был дедуктивным — ход от абстрактного книжного знания к жизни, к практической деятельности. В основных чертах он был близок как византийской, так и западноевропейской схоластической традиции школьного обучения.
В широко распространенных на Руси переводных сборниках афоризмов типа «Измарагд», «Пчела», «Златоуст» и др. можно обнаружить характерные для мыслителей греко-византийского мира высказывания по вопросам воспитания со ссылками на античных мудрецов — Эзопа, Солона, Гераклита, Аристотеля, Плутарха и др. Конечно, многие из этих изречений лишь приписывались этим авторитетам, но уже сами отсылки к великим именам в древнерусских книгах говорят о многом.
В XIV-XV вв. в среде посадского населения Новгорода, Пскова, а затем и Москвы появляются еретические движения стригольников и жидовствующих, отрицавших троичность Бога. У истоков их стоял мирской дьяк Карп, казненный в 1275 г. Стригольники подвергли критике традиционные церковные формы воспитания и обучения. Они называли церковнослужителей «лживыми учителями», ратуя за обучение детей мирскими учителями из простонародной среды. Как и деятели Реформации на Западе, стригольники счита-ли, что знания книжного характера должны получать все: и дети богатых, и дети бедных, и мальчики, и девочки. Эти мысли роднят стригольников с чешскими гуситами.
Жидовствующие продолжили развитие реформаторских идей, в частности, о «самовластии» (свободе воли) человеческой души, праве человека на свободу, на образование и т. п. Великокняжеские дьяки Федор и Иван Волк Курицыны, переписчик книг и редактор Иван Черный и др. провозглашали, что человек всю жизнь должен учиться и относиться к изучаемому критически, так как не все «писания» истинны. Такой подход к традиционной литературе отражал момент зарождения рационализма. Не случайно жидовствующих их современники обвиняли в «люторских ересях». Надо отметить, что русские еретики были прекрасно информированы о западноевропейских подходах к формированию человека, использовали лучшие учебные книги, пришедшие на Русь с Запада. В то же время предпочтение они отдавали не овладению суммой знаний о внешнем мире, а духовному становлению развивающейся личности.
Русские вольнодумцы XVI в. — Матвей Башкин, Иван Пересветов и др. — возвращали своих сторонников к идеалам первоначального христианства — равенства всех перед Богом, любви к ближнему, милосердию, равенству всех народов и вер. Целью воспитания человека они считали не простое усвоение преданий, а формирование самостоятельного «духовного разума», критического отношения к книжному знанию. Все это сближало их с идеями протестантов Западной Европы, свидетельствовало о том, что и на Руси зрела определенная секуляризация общественного сознания.