Проблемы рукописной и печатной книги

История книги как комплексная научная дисциплина


Издание: Проблемы рукописной и печатной книги. М.: Изд-во Наука, 1976.

С. П. Луппов


В последние десятилетия в области изучения истории книги в нашей стране достигнуты значительные успехи, однако до сего времени остается нерешенным целый ряд вопросов теоретического характера. Окончательно не уточнен круг проблем, относящихся к истории книги, не намечены линии разграничения истории книги со смежными научными дисциплинами и т.д. Для исследователей ясно лишь одно: история книги относится к области книговедения. Это ярко прозвучало на первой Всесоюзной книговедческой конференции (Москва, апрель 1971 г.). В основном докладе на конференции (Н.М. Сикорского и А.И. Барсука) говорилось, что книговедение как комплексная общественная наука о книге и книжном деле объединяет группу родственных научных дисциплин, обобщающих исторический и современный опыт разных областей книжного дела. Сюда относятся такие вопросы, как история издательского дела, книготорговли и др. Таким образом, все проблемы, которые исследуют историки книги, отнесены в докладе к числу книговедческих.

Против такой точки зрения, базирующейся на данных нашей книговедческой литературы последних лет и нашедшей единодушную поддержку участников конференции, вряд ли можно возражать. Но возникает другой вопрос, не получивший пока еще своего разрешения: можно ли рассматривать все проблемы исторического характера, относящиеся к книговедению, как проблемы одной общей научной дисциплины, называемой обычно историей книги, т. с. можно ли считать историю книги самостоятельной научной дисциплиной, изучающей широкий круг вопросов разнообразного характера, имеющих, как кажется на первый взгляд, довольно отдаленное отношение друг к другу: история книгопечатания, история книготорговли, история библиотечного дела и т.д.? Ведь существующие исследования по этой тематике, как правило, относятся лишь к какой-то одной из перечисленных выше проблем, чаще всего к проблеме книгопечатания, художественного оформления книг, и почти нет работ, затрагивающих весь комплекс вопросов, относящихся к истории книги.

Но «книга,— как хорошо сказал А.А. Сидоров, — неотъемлемая часть общего понятия культуры»... и «связь книги вообще с культурой вообще — это ясный, непреложный прекрасный факт»1А.А. Сидоров. Культура книги.— «Литературная Россия», 1973, № 43(563), стр. 5.. Думается, что это положение бесспорно. Рассматривая же историю книги как одну из важнейших проблем истории культуры (в ином аспекте исследовать эту проблему было бы неправильно), нельзя ограничиваться рамками изучения лишь истории книгопечатания, потому что состояние культуры общества той или иной эпохи характеризует не только книгопечатание, но и распространение книг среди населения, наличие крупных книжных собраний и библиотек, их влияние на общество и т.д.

П.Н. Берков, еще в 30-х годах нашего века выдвигавший тезис об истории книги как самостоятельной науке, имеющей свой объект и метод исследования, относил к этой науке широкий круг проблем, в том числе и такие, как организация производства книги, вопросы книготорговли, цензуры и др.2П.Н. Берков. Предмет и объект истории книги как науки,—Труды Ин-та книги, документа, письма, т. 5. М. — Л., 1936, стр. 13-27. С точкой зрения П.Н. Беркова следует в основном согласиться, но некоторые положения нуждаются в уточнении. Прежде всего необходимо уточнить объект исследования и основной аспект, в каком он должен изучаться. Сложность здесь заключается в том, что с историей книги тесно связано любое направление научной, общественной или эстетической деятельности человека, поскольку вся сумма знаний по той или иной научной или практической дисциплине заключена в книгах данной тематики и, разумеется, нельзя к истории книги относить, например, всю историю литературы, историю полиграфической техники и т.д., т.е. нельзя историю книги делать историей всех наук. У историков книги должен быть свой аспект изучения предшествующей литературы, отличный от того, в каком изучают старую литературу представители других специальностей.

При изучении истории книги мы должны подходить к книге с двух точек зрения, так как книга является и наиболее ярким проявлением духовной культуры человеческого общества и важнейшим фактором, влияющим на ее развитие. Рассматривая же книгу как зеркало, отражающее состояние культуры общества конкретной исторической эпохи и выявляя факты ее активного воздействия на последующее развитие общества, мы, как отмечалось выше, неизбежно становимся на путь многоаспектного подхода к книге при исследовании вопросов се исторического развития.

Установление одного лишь факта выхода в свет какой-то книги мало что дает. Новое издание может или пользоваться огромным спросом, или целиком остаться на полках магазинов; оно может иметь большое влияние на общественное мнение и пройти незамеченным; может пользоваться успехом у одних групп населения и встречать равнодушие и даже враждебность других. Отсюда необходимость изучения вопросов книготорговли, распространения книг среди различных групп населения, состава частных книжных собраний и библиотек, влияния книг на общество.

Поскольку книга является проявлением культуры общества той или иной эпохи, мы должны выяснить, чем определяется тематика книгопечатания, в какой мере она отражает запросы различных кругов населения и борьбу общественных мнений, какая тематика попадает под цензурный запрет и обслуживается лишь рукописной книгой, в какой мере техника издательского дела и художественное оформление книги соответствуют развитию техники и искусства страны в рассматриваемую эпоху. Ведь не только язык издаваемых книг, но даже и тип типографских шрифтов в какой-то мере характеризуют особенности развития общества.

Таким образом, история книги как наука (понимая под термином «книга» не только печатную, но и рукописную книгу) исследует широкий круг проблем:

Проблема создания книги: организация и общие вопросы техники издательского дела, переписка книг, тематика книгопечатания и переписываемых книг, вопросы цензуры, типографские шрифты, почерки, орфография, художественное оформление книг.

Проблема распространения книги: книготорговля и другие пути распространения книг, ценообразование; география и социология распространения книг; влияние зарубежной книжной продукции: книгообмен.

Проблема образования крупных книжных собраний и библиотек: условия образования книжных собраний; состав; влияние их на развитие общества.

Проблема использования книг: читатели; специфика запросов различных слоев населения; книга как активный метод проявления классовых запросов.

Так в самых общих чертах можно определить границы тем, исследуемых историей книги. Тематика эта, как мы видим, разнообразна и касается проблем не только исторических, но и вопросов техники (полиграфия), экономики (книготорговля), искусства (художественное оформление книг), однако все эти проблемы тесно связаны между собой. Так, например, тематика книгопечатания в значительной степени определяется спросом на книги, а последний зависит от уровня книжных цен. С другой стороны, лишь при соответствующем уровне типографской техники и наличии квалифицированных кадров создаются условия для выпуска сложных в полиграфическом отношении изданий, для общего увеличения издательской продукции, больших тиражей книг и т.д.

Здесь интересно отметить, что аналогичных с нами взглядов по вопросу о предмете истории книги придерживаются и английские книговеды. В схеме классификации, принятой в «Bibliography in Britain», редактируемой известным английским историком книги Дж. С. Г. Симмонсом, круг проблем, которые Симмонс относит к истории книги, полностью совпадает с тем кругом проблем, которые мы привели выше. Симмонс, правда, выделяет как самостоятельные рубрики «Переплет», «Периодику», «Социальные и юридические аспекты книгопечатания» (все это мы относим к проблеме создания книги), но это нисколько не меняет сути дела.

Как и другие науки, история книги имеет пограничные научные дисциплины. Сюда относятся технология полиграфического дела, палеография, текстология, история отдельных научных дисциплин, история общественной мысли и др. Разграничение области изучаемых проблем с перечисленными научными дисциплинами идет в основном по такому принципу: в истории книги вопросы, изучаемые смежными науками, рассматриваются в наиболее общем виде, при этом широко используются данные смежных научных дисциплин для решения проблем истории книги. Например, не рассматривая детально технологию гравировального дела, история книги интересуется фактами использования гравюр для иллюстрирования книг, пропаганды тех или иных идей. Данные смежных научных дисциплин (палеографии, текстологии, истории палеографического дела и др.) широко используются историками книги для датировки тех или иных рукописей или печатных изданий, для установления рукописного варианта того или иного произведения, принятого за основу при его издании.

Пожалуй, наиболее сложным является определение линии разграничения сфер деятельности между историей книги и историей отдельных наук. Этот вопрос был затронут в статье А.И. Маркушевича, опубликованной в сборнике «Книга. Исследования и материалы» (М., «Наука», 1072). По мнению автора, историк науки подходит к книге главным образом с точки зрения ее содержания, а историк книги — в основном с точки зрения изучения внешних данных (бумага, шрифт, переплет, иллюстрации, условия, в которых хранятся и распространяются книги, и т.д.). Тем не менее, как пишет далее Маркушевич, историк книги «не должен проходить мимо условий, в которых возникают замысел книги, цели, которую она ставит перед собой, и фактической роли, исполняемой ею в обществе, т.е. вопросов, не отделимых от ее содержания»

А раз историк науки и историк книги интересуются содержанием книги, то важно установить различие аспектов, в которых эта книга ими изучается. Историк науки прослеживает постепенное накопление новых данных в той или иной области знания, и каждое научное издание интересует его именно в этом плане. Для историка книги развитие определенной отрасли научных знаний является проявлением общего развития культуры страны, и с этих позиций изучаются издания конкретной исторической эпохи. Даже исследование проблем, не связанных непосредственно с содержанием книги (шрифт, переплет, бумага и т.д.), но очень важных для историка книги, как это отмечает Маркушевич, используется для получения более широких историко-культурных обобщений. Не рассматривая частные закономерности развития той или иной научной дисциплины, эволюцию отдельных научных представлений, историки КНИГИ прослеживают влияние достигнутых успехов в данной отрасли знания на общее состояние культуры, развитие общественного мнения, изучают реакцию социальных групп населения на события в научной жизни, отражение научных открытий в печати и в рукописных книгах. Наиболее ярким примером может служить открытие Коперника, не касаясь вопроса о том, на каких данных науки основываются выводы Коперника и какими методами он доказывает свою теорию, историки книги прослеживают отражение этого открытия в печатной и рукописной литературе того времени, отношение к этой литературе различных общественных групп. Большое значение представляет выяснение вопроса, в какой мере учебная литература той или иной эпохи отражала новые научные данные.

Таким образом, границы истории книги как научной дисциплины очерчиваются достаточно четко. Но существуют ли закономерности, которые проявляются в историческом развитии книги? Поскольку история книги наука историческая, одна из составных частей истории культуры, все закономерности, присущие историческим наукам, свойственны и истории книги. Здесь идет речь о смене исторических формаций, о классовой борьбе как о движущей силе истории. Сдвигам в истории общества соответствуют и коренные изменения в области книгопечатания. Так, с реформами Петра по преобразованию страны были связаны светский характер книгопечатания, введение гражданского шрифта, появление новых видов произведений печати и новых жанров литературы.

Однако несомненно существуют и закономерности, специфические именно для истории книги. Приведем такой пример. В 1973 г. в Москве была проведена научная конференция, посвященная вопросу взаимоотношения печатной и рукописной книг. В докладах на конференции, касавшихся исторического развития книги в разные эпохи и в разных странах, был отмечен общий факт: рукописные книги и после изобретения книгопечатания продолжают существовать наряду с печатными книгами и даже успешно конкурируют с ними, утрачивая свое значение лишь постепенно в связи с успехами книгопечатания. Это явление наблюдалось не только в России, но и в западноевропейских странах. Имеющиеся данные, как нам представляется, позволяют уже в настоящее время говорить о наличии этой закономерности, присущей истории книги. Возьмем другой пример. В начале книгопечатания типографский шрифт весьма близок к рукописному, что совершенно естественно. Однако постепенно графика типографских знаков претерпевает значительные изменения, и со временем начертания их начинают уже существенно отличаться от начертания рукописных букв. Типографские шрифты, так же как и характер рукописных почерков, проходят длинный путь эволюционного развития. Можно привести и другие примеры закономерностей, специфичных для истории книга. По, как мне представляется, достаточно констатации самого факта существования таких закономерностей.

Как и всякая историческая научная дисциплина, история книги использует и методы, характерные для исторических наук: накопление фактов и их анализ с позиций диалектического материализма, использование для получения выводов данных не только исторических, но и естественных наук. Но существуют методы, специфичные для истории книги как научной дисциплины. В своей статье «О книговедческом методе в источниковедении» А.С. Мыльников отмечает три таких метода, которые он называет «отличительными чертами метода книговедческого анализа»:

  1. изучение особенностей отдельных конкретных экземпляров книг с целью выявления, например, рукописных помет на них, экслибрисов и т.д.;
  2. изучение репертуара изданий той или иной эпохи для характеристики общего направления книгопечатания;
  3. изучение состава книжных фондов библиотек и частных книжных собраний3А.С. Мыльников. О книговедческом методе в источниковедении (к постановке вопроса). «Книга. Исследовании и материалы», сб. 25. М. 1972, стр. 8-21.

С этими положениями Мыльникова следует полностью согласиться. Отметим лишь, что в его статье приведены далеко не все методы, специфичные для истории книги. Так, например, большие возможности дает сопоставительный анализ книжных цен, выявление особенностей шрифтового и издательского оформления книг и др. Таким образом, существование уже в настоящее время приемов и методов, специфичных для истории книги, не подлежит сомнению. Следует сделать вывод, что истории книги является самостоятельной научной дисциплиной, относящейся к числу исторических наук. Она имеет свой объект исследовании, четко определившиеся границы и методику исследования, в ней существуют закономерности, специфичные именно для этой науки. Полученные нами выводы во многом совпадают с упоминавшимися выше положениями П.Н. Беркова, рассматривавшего историю книги как самостоятельную историческую науку и довольно точно определившего круг вопросов, исследуемых этой наукой. Однако, уточняя объект исследования, П.Н. Берков подходил к решению этого вопроса несколько упрощенно и основное внимание отводил изучению типов книг (дворянская, разночинная, пролетарско-партийная и т.д.), тогда как проблему книги следует исследовать гораздо шире, поскольку, как уже говорилось, книга является и наиболее ярким проявлением духовной культуры человеческого общества, и важнейшим фактором, влияющим на ее развитие. Рассматривая книгу лишь как проявление идеологии определенного класса, П.Н. Берков неизбежно обращал свое основное внимание только на гуманитарную тематику, из поля его зрения в значительной степени выпадала естественнонаучная книга.

Остановимся теперь на тех широких возможностях, которые таят в себе исследования проблем истории книги. Этому вопросу, к сожалению, до последнего времени в нашей исторической литературе уделялось мало внимания (за исключением вышеупомянутой статьи А.С. Мыльникова). Считалось, что история книги — сугубо специальная, чисто книговедческая проблема. Между тем изучение истории книги в широком аспекте позволяет получить весьма ценные данные при исследовании ряда исторических проблем. Приведем несколько примеров.

Изучение состава личных библиотек, на первый взгляд, может интересовать лишь книговедов. Правда, в тех случаях, когда библиотека принадлежала крупному государственному деятелю или деятелю культуры, историк мог сделать исключение и заняться выяснением состава этой библиотеки, пытаясь определить круг интересов исторического деятеля и объяснить те или иные факты его биографии. Библиотеки менее значительных лиц историков, как правило, не интересовали. Между тем, если применить методы изучения состава личных библиотек в широком плане, т.е. если начать изучать книжные собрания значительно большего числа лиц, то можно получить очень ценные выводы об уровне образованности и характере умственных запросов различных групп населения, их отношения к существующему строю, проникновении иностранных влияний.

В результате проведенного нами исследования состава личных библиотек XVII — первой четверти XVIII в. удалось выявить крупный скачок в уровне образованности передовых кругов русского общества, произошедший в результате реформ Петра на протяжении всего 25-30 лет. Если в XVII в. круг научных знаний самых культурных русских людей ограничивался в основном сведениями, полученными в результате изучения классических авторов Греции и Рима и трудов средневековых ученых-схоластов, то при Петре представители передовых кругов русского общества по своей образованности не уступали наиболее культурным людям Запада. Они изучали в подлинниках труды современных им западноевропейских ученых (Ньютона, Галлея, Пуффендорфа), выписывали новейшую научную периодику, интересовались новинками художественной литературы, следили за развитием политической мысли. И культурное влияние шло теперь в Россию не окольным путем через Польшу и Украину, а непосредственно из передовых стран Западной Европы. Интересно, что образованность и большая любовь к книге далеко не всегда сочетались с наличием прогрессивных взглядов на жизнь. Примеры тому Д.М. Голицын, митрополит Стефан Яворский, царевич Алексей Петрович, гетман Мазепа. Анализ состава библиотек позволяет установить наличие культурных связей с зарубежными странами, например России и Польши в XVII и XVIII вв.

Изучение состава личных книжных собраний, государственных и церковных библиотек, определение круга чтения представителей различных кругов населения сулит большие перспективы для получения новых данных о развитии культуры. Оно должно явиться одним из важных направлений исследований но истории книги, а в дальнейшем может положить начало и повой вспомогательной научной дисциплины.

Возьмем другой пример. Изучение истории русской книги XVII в. дало интересные данные, позволившие глубже раскрыть, происходившие в стране сдвиги. Светские издания этого времени насчитывались, как известно, единицами, однако общий процесс «обмирщения», повышения интереса различных кругов населения к светской книге наглядно проявляется при изучении тематики появившихся в эпоху рукописных книг владельческих записей на книгах и рукописях. Наибольшим спросом пользовались историческая и художественная литература, лечебники, книги по географии и строению Вселенной. Чрезвычайно характерно, что почти 40% тиража одного из первых русских светских изданий — Уложения, разошедшегося всего за 8 месяцев (1180 экз.), было куплено представителями периферии (жителями более чем 80 населенных пунктов, расположенных на большом расстоянии от Москвы, как Киев, Сольвычегодск, Уфа, Яренск), что говорит о возрастании культурного единства Русского государства.

Об укреплении культурного единства России свидетельствует наметившаяся во второй половине XVII в. тенденция к выравниванию книжных цен в различных городах страны. Характерное явление: под влиянием активизации деятельности Московского Печатного двора снижаются цены на книги в других городах России, в том числе и в расположенных далеко от Москвы. Например, всего за 38 лет, с 1649 по 1687 г., цены на книги в Енисейске весьма сильно снизились, к отдельных случаях даже в два и более раза. Исследование вопросов книготорговли, ценообразования и других путей распространения книг среди населения — проблемы еще мало исследованные в нашей стране, является, так же как и изучение составов библиотек, весьма перспективным в отношении получения новых данных по истории развитии культуры Русского государства. Здесь имеется широкое поле деятельности для молодых исследователей.

Приведенные примеры наглядно иллюстрируют тот факт, что изучение истории книги дает в руки историков такие данные, которые они не могли бы получить иным путем. Эти данные зачастую позволяют по-иному трактовать уже известные факты и в ряде случаев опровергают сложившиеся раньше представления. Нее это лишний раз говорит о важности исследования проблем, связанных с историей книги.

История книги — такая же комплексная наука, как и само книговедение, неотъемлемой частью которого она является, и в этом комплексе научных дисциплин его историческая часть представляет не менее значимый объект для исследования, чем другие научные дисциплины, входящие в книговедение.

MaxBooks.Ru 2007-2023