История Испании

Умиротворение кастильских владений

По окончании династической войны Изабелла I могла считать себя подлинной королевой Кастилии: ее права на корону никто уже более не оспаривал. В 1479 г. после смерти своего отца Хуана II, Фердинанд (Фернандо) вступил на арагонский престол. Брак обоих государей не внес существенных изменений в политическое положение их королевства. Фердинанд принимал участие в управлении Кастилией лишь на правах супруга Изабеллы, но если его влияние не проявлялось в сфере внутреннего управления Кастилией, то оно, однако, ощущалось во внешней политике этого королевства; влияние же Изабеллы в Арагоне было еще менее осязаемым.

Естественно что интересы обоих супругов во многом сходились. Но если исключить вопросы международного характера, то необходимо отметить, что стремления народов Кастилии и Арагона были столь же различны, как и в минувшие времена, что объясняется особыми тенденциями внутренней политики обеих стран и особыми условиями их развития.

В Арагоне и Каталонии с завершением гражданской войны разрешены были в сущности основные политические проблемы. В этих странах территориальная экспансия в пределах полуострова закончилась еще во времена Хайме I, а поэтому они не были заинтересованы в войне с маврами Гранады. Борьба королевской власти против аристократии и горожан, разразившаяся в царствование Хуана II, утратила свою былую остроту в ту пору, когда арагонский престол занял Фердинанд, хотя для окончательного разрешения ряда наболевших вопросов и оказались необходимы меры, существо которых изложено будет ниже.

Тем не менее в Арагоне и Каталонии имели место беспорядки, вызванные знатью; но они никогда не достигали такого размаха, как в Кастилии, где перед королями снова во весь рост встала проблема борьбы с силами феодальной анархии, проблема, разрешить которую можно было лишь энергичными мерами, применяя силу. Нельзя было осуществить завоевания вне Кастилии и укрепить королевскую власть, не умиротворив прежде страну.

Задачу эту королева разрешила сразу же после окончания династической войны, применив чрезвычайно суровые меры. В Галисии и Андалусии королевской власти пришлось действовать с наибольшей решимостью; то, что произошло здесь, может дать наглядное представление о характере борьбы в остальных частях королевства.

В Галисии анархические тенденции и мятежное состояние знати и самого духовенства были традиционными, и в XIII-XV вв. вызывали серьезные беспорядки. В конце концов эта смута осложнилась восстанием «эрмандинос» и гражданской войной, так как Хуана Бельтранеха имела в Галисии многочисленных и верных сторонников. В то же время граф Каминья поднял настоящее восстание в 1478 г., желая отомстить сеньору Собросо — Гарсии Сармьенто, алькальду Понтеведры — Лопе де Монтенегро и другим магнатам.

Пользуясь любым случаем, Сармьенто совершал нападение на замки различных сеньоров и разрушал их. Унять Сармьенто пытались архиепископ Сантьяго и граф Монтеррей. В свою очередь этот последний разрешил свой спор с графом Лемос оружием и отомстил ему за обиды.

Вред, который причиняли подобные действия, отражался на государстве в целом и на правах частных лиц. Население страны угнеталось сеньорами, на службе и под покровительством которых находились отряды разбойников. Благосклонности этих бандитских шаек города должны были добиваться ценой уплаты дани. Государство, т. е. королевскую власть, представленную различными должностными лицами, не признавали. Коронные чиновники не могли ни взимать подати, ни вершить судопроизводство, ни подавлять мятежи.

Решив покончить с анархией, короли послали в Галисию в 1480 г. двух своих представителей — опытного военачальника Фернандо де Акунью, и члена королевского совета законоведа, Гарей Лопес де Чинчилью; первый был назначен губернатором и вице-королем, а второй—коррехидором. Они получили отряд из 300 отборных всадников.

Оба представителя короны собрали кортесы в Сантьяго, на которых предъявили свои полномочия. Согласно этим полномочиям Акунья и Чинчилья должны были учредить особый верховный трибунал, которому поручалось рассматривать все жалобы и тяжбы; далее они имели право высылать за пределы страны всех лиц, которые, по их мнению, подлежали изгнанию, заключать в тюрьмы всех, того заслуживающих, назначать по своему усмотрению судей и коррехидоров и призывать, в случае необходимости, население к оружию. В том же году в Галисии была образована; Королевская Эрмандада, подобная эрмандаде кастильской, реорганизованной в 1476 г.

Акунья и Чинчилья, не теряя времени, принялись с неукротимой энергией за усмирение Галисии. Отчасти с согласия самих сеньоров (которые вынуждены были им покориться), а отчасти силой они снесли 46 замков, в том числе три замка графа Альтамиры и шесть — графа Каминьи; они приказали выплатить королю те налоги, которые уже в течение нескольких лет феодалы взимали в свою пользу; вернули церквам и монастырям имущество, земли и бенефиции, захваченные могущественными сеньорами, и приговорили к смерти «множество людей», которые, как говорит историк-очевидец Пульгар, «в прошлом совершали насилия и преступления, в том числе... рыцаря по имени Педро де Миранда и другого, маршала Педро Пардо... После того как эти лица были схвачены, они предлагали огромные суммы для войны против мавров, лишь бы только им сохранили жизнь; но этот рыцарь (Акунья) и этот законовед (Чинчилья) не пожелали взять выкупа».

Дочь и зять маршала еще пытались держаться в замке Вилья-хуане, но были побеждены. Граф Лемос, со своей стороны, также оказал сопротивление губернатору, и только когда короли сами объявили о своем прибытии в Галисию, он прекратил осаду замка Луго. Наконец, и другие сеньоры, пытавшиеся снова сеять смуты, были покорены, а менее важные преступники, которыми изобиловала страна, поспешили покинуть Галисию, чтобы очутиться вне сферы досягаемости нового судилища.

То же произошло и в Андалусии. Здесь боролись две партии, во главе которых стояли герцог Медина Сидония и маркиз Кадисский, причем эта распря ввергла страну в состояние подлинной гражданской войны. Королева Изабелла объявила публичную аудиенцию в Севилье, чтобы выслушать всех угнетенных и обиженных обеими партиями.

При открытом разбирательстве выяснилось, что насилия, убийства, грабежи и т. п. были столь многочисленны, что, по мнению Пульгара, «мало оставалось в Севилье людей, свободных от всякой вины: одни были виновны в том, что совершили преступление, другие — в том, что скрыли его, третьи — в том, что извлекли из него пользу».

Королева всех покарала беспощадно. Более 4 тысяч участников смуты вынуждены были покинуть Севилью, опасаясь репрессий, и хотя Изабелла объявила амнистию, но из списков помилованных исключила немало смутьянов. Сам герцог Медина Сидония и маркиз Кадисский были высланы из города. Маркизу Агиляру и графу Кабрасу было запрещено проживать в Кордове.

Столь же энергичные меры были приняты в Кастилии. Дон Фадрике Энрикес, сеньор Симанки и Медины де Риосеко, был схвачен и выслан в Сицилию. Герцог Альба был вынужден вернуть город Миранду, который он незаконно захватил, а его алькайд Сальватьерра был повешен за то, что оскорбил словом и действием королевского агента. Замок Кастроньюдо, находившийся в руках беглого алькайда Педро де Менданьо, вместе с дру гими шестью замками по берегу Дуэро, был осажден и спустя одиннадцать месяцев взят, так же как и замки Ориачуэлос, Андухар, Бухалансе, Мёрида, Медельин, Монтанчес и другие, куда короли назначали алькайдами доверенных лиц.

В Толедо был обезглавлен Фернандо де Аларкон, фаворит архиепископа, совершивший различные преступления, а в Медине дель Кампо — галисийский дворянин Альвар Яньес де Луго, который предложил в качестве выкупа за свою жизнь 40 тыс. доблей, но получил отказ. Чтобы покончить с беспорядками, короли приказали разрушить все замки, которые не были абсолютно необходимы для защиты территории, в особенности же те из них, которые, подобно замку Мадригалехо, были подлинными разбойничьими гнездами.

Таким путем в течение нескольких лет королевство было умиротворено и удалось покончить с последними вспышками смут времен Энрике IV и династической войны.

MaxBooks.Ru 2007-2023