Появление буквенно-звукового письма у западносемитских народов
Большой теоретический интерес представляет вопрос, как и почему последовательное буквенно-звуковое письмо впервые в истории появилось у западносемитских народов во II тысячелетии до н.э. Этот вопрос нередко подменяется другим, более узким: какая из ранее существовавших систем письма послужила основой для западносемитского буквенно-звукового письма.
B качестве такой основы указывались три системы письма — египетская, ассиро-вавилонская и критско-минойская. Все больше сторонников получает также теория в основном самостоятельного возникновения буквенно-звукового письма западносемитских народов.
Гипотеза об ассиро-вавилонском происхождении западносемитского, в частности финикийского, письма была впервые выдвинута в 1877 г. В. Диком и в конце XIX в. развита В. Пейзером, отчасти Ф. Деличем, Г. Циммерном и др.
В настоящее время эта гипотеза почти утеряла сторонников. Крупнейшим ее недостатком является то, что ассиро-вавилонская и финикийская системы письма принципиально различны по типу: первая — в основном слоговая система с довольно точным обозначением гласных звуков и с применением (наряду со слоговыми знаками) логограмм; вторая — чисто звуковая и при этом консонантная система. Таким образом, эта гипотеза никак не может объяснить самого важного в финикийском письме — его последовательного консонантно-звукового принципа. Недостаток этот еще более усиливается тем, что история письма не знает случаев перехода слоговых систем в консонантно-звуковые.
Так, Г.Р. Драйвер пишет: «В то время как слоговое письмо может развиться из алфавита, состоящего из согласных, как это показывает эфиопский силлабарий, слоговое письмо является тупиком, из которого нет выхода». Это обстоятельство отмечает и французский историк письма Ж. Феврие. Маловероятно ассиро-вавилонское влияние и на графику финикийского письма, так как линейная форма финикийских букв не имеет ничего общего с клинообразной формой ассиро-вавилонских знаков.
Некоторое подкрепление получила ассиро-вавилонская гипотеза после открытия и расшифровки в 30-х годах угаритского письма XV—XIII вв. до н.э. Письмо это, сочетая клинообразную форму знаков с консонантно-звуковым их значением, тем самым, казалось бы, могло быть связующим звеном между ассиро-вавилонским и линейным финикийским письмом. Однако попытки вывести угаритские знаки из ассиро-вавилонских, а тем более попытки вывести линейные финикийские буквы из угаритских клинописных положительных результатов не дали.
По-новому осветила проблему взаимоотношения угаритского и финикийского письма находка в 1949 г. глиняной таблички с угаритским 30-буквенным алфавитом. Еще Ш. Вироло обратил внимание, что знак 'ain в угаритском письме иногда заключался в кружок, подобный кружку финикийского 'ain; в связи с этим Ш. Вироло сделал предположение о возможном влиянии финикийского письма на угаритское.
Находка угаритского алфавита подкрепила предположение Ш. Вироло. Как уже отмечалось, в этом алфавите 22 угаритские буквы, одинаковые no звуковому значению с финикийскими, стоят точно в том же порядке, что и в финикийском алфавите. Из дополнительных восьми угаритских букв три поставили в конце алфавита (так же как это делали греки и римляне при добавлении новых букв к заимствованным ими алфавитам); остальные пять дополнительных букв размещены вблизи от букв, сходных с ними по звуковому значению.
Такое построение угаритского алфавита наводит на мысль, что создатели его были знакомы с финикийским алфавитом или же, что тот и другой алфавиты являются ответвлениями какого-то более древнего и, видимо, 27-буквенного протофиникийского алфавита. А если создатели угаритского письма были знакомы с финикийским (или протофиникийским) письмом, то они, вероятно, заимствовали из него и удобный для передачи всех семитских языков консонантно-звуковой принцип. Но привыкнув пользоваться для письма глиной, не пригодной для нанесения линейных знаков, угаритяне заменили линейную форму букв клинообразной, хорошо знакомой им по ассиро-вавилонскому письму.
Критско-минойская гипотеза происхождения финикийского письма была выдвинута в конце XIX в. А. Эванеом и развита X. Шпейдером, Ф. Шапутье, а в последние годы болгарским ученым В. Георгиевым. Первоначально крупным недостатком этой гипотезы была нерасшифрованность минойского письма; поэтому минойские знаки приходилось сопоставлять с финикийскими лишь по форме, независимо от их фонетического значения. Положение изменилось в 50-х годах, когда критско-минойское линейное (слоговое) письмо было частично расшифровано в результате работ чешского ученого Б. Грозного, болгарского В. Георгиева и в особенности английских ученых М. Вентриса и Дж. Чадвика.
Проведенное В. Георгиевым сопоставление финикийских букв с близкими им по значению минойскими слоговыми знаками (означавшими слог, начинавшийся с того или же почти с того согласного звука, который передавался соответствующей финикийской буквой) показало чрезвычайную близость формы финикийских букв и минойских слоговых знаков.
Примерно 14 финикийских букв почти совпадают по их форме с критско-минойскими знаками и лишь около 8 букв более далеки по форме. Что касается названий финикийских букв, то, согласно В. Георгиеву, они были образованы путем замены минойских названий семитскими словами, хотя бы и иными по смыслу, но соответствующими форме заимствованной буквы и начинающимися с того же звука, который обозначала эта буква. Так, минойская логограмма komela (скот, имущество, сокровище), которая позднее стала обозначать в минойском линейном письме слог ко (go), при заимствовании ее финикийцами получила, по В. Георгиеву (в соответствии с формой знака и с его звуковым значением), семитское название gimel — верблюд.
В качестве дополнительных аргументов сторонники критско-минойской гипотезы ссылаются на свидетельства греческих авторов Диодора Сицилийского и Фотия. Согласно Диодору: «B то время как одни утверждают, что буквы были изобретены сирийцами, а у них научились финикийцы, передавшие их затем эллинам (причем передали их именно те, которые приплыли с Кадмом в Европу), и что поэтому эллины называют буквы финикийскими, другие (речь идет о критянах) говорят, что финикийцы не были первыми изобретателями букв, а только изменили форму букв и, так как большинство людей пользуются этим письмом, то его и называют изобретенным финикийцами».
Согласно Фотию (IX в.), самое название «финикийское письмо» обусловлено (по утверждению критян) не тем, что его изобрели финикийцы, а тем, что для этого письма применялись в качестве материала листья финиковых пальм («Финикийские буквы. Лидийцы и ионийцы возводят их финикийцу Агенору. Им возражают критяне, говоря, что название происходит от писания на пальмовых листьях»).
Несмотря на внешнюю убедительность, у критско-минойской гипотезы имеются очень уязвимые места. Во-первых, уже отмечалось, что расшифровка критско-микенского письма полностью еще не завершена. В особенности спорны попытки реконструирования предполагаемых названий минойских букв. Во-вторых, и это самое главное, критско-микенская гипотеза (так же как и ассиро-вавилонская) никак не может объяснить наиболее важного в финикийском письме — его последовательно звукового характера.
Между тем именно это, а не форма букв и не их названия, обусловило особое место, занимаемое финикийским алфавитом в истории письма. Выше указывалась также маловероятность перехода слогового письма в консонантно-звуковое. Наконец, в-третьих, если свести критско-микенскую гипотезу к заимствованию только формы знаков, то даже в этом случае она плохо согласуется с хронологией. Линейное (слоговое) микенское письмо сформировалось к середине II тысячелетия до н.э.