Письменность, общество и культура в Древней Руси

Научение письму: Воспитание грамотного человека


Каково бы ни было отношение образованных книжников к теории — к возможностям передать определенный язык с помощью букв, сам алфавит, эта простейшая форма акростиха, находился, разумеется, в центре внимания при выработке навыков чтения и/или письма, когда шла речь о практическом их применении. В археологических и эпиграфических источниках отыскиваются самые ясные и недвусмысленные данные, касающиеся того, как учили алфавиту и всему остальному, что на нем основано.

Во множестве известны образцы алфавита или фрагментов алфавита, которые выписаны для тренировки: они читаются на берестяных грамотах, в составе граффити на стенах церквей, на кусках свинца, они могут быть вырезаны на внешней поверхности деревянных табличек для письма, на пряслицах, даже на гребешке. Следующую ступень обучения и следующую ступень акростиха, когда приобщающийся к грамоте переходит от букв к слогам, мы видим в соответствующих порядку букв в алфавите силлабических упражнениях, и эту ступень мы видим в серии грамот на бересте, которые представляют собой, как кажется, записи мальчика, некоего Онфима, и датируются 1220-и или 1230-и гг.

А в чем заключались ступени, ведшие выше? Можно ли представить себе дело так, что обучающийся грамоте начинал с алфавита, продолжал совершенствоваться через слоговые упражнения, а завершал курс составлением полного алфавитного акростиха? Тот факт, что в более поздний период акростихи встречаются рядом с сочинениями педагогической направленности, позволяет высказать такого рода предположение, однако в отношении древнейшего периода мы располагаем только косвенными данными.

В новгородских церах начала XI в. на деревянной поверхности под слоем воска остались следы одной и той же повторяющейся строчки, начинающейся со слов «Аз есмь»; таков зачин и во многих акростихах. Можно предположить, что новгородские вощеные таблички на какой-то стадии их существования использовались для переписывания азбучных или акростишных упражнений, а то, что сохранилось, — это остатки строчек, относящихся к первой букве алфавита.

У нас есть в руках и более загадочный случай. Митрополит Климент Смолятич пишет о человеке, который «знал свою альфу..., а также свою бету, и все двадцать четыре буквы алфавита» («знал алфу... и виту подобно и всю 20 и 4 словес грамоту»), а также о тех, кто мог «повторить на одну лишь альфу не только сто раз, но и двести, и триста, и четыреста, и столько же раз на бету».

Ясно, что перед нами ссылка на процесс обучения, в основе которого лежат манипуляции с алфавитом, хотя автор ссылки, кажется, примеряется здесь к греческому языку. Весьма вероятно, что в «базовое образование» входило, помимо азбучных, слоговых или акростишных упражнений, также и чтение Псалтири.

К выводу такого рода можно было бы прийти уже по аналогии с тем, как использовалась Псалтирь в других странах, хотя данный вывод поддерживается отчасти и косвенными данными. Во-первых, отрывки псалмов встречаются среди нацарапанных на бересте записей Онфима. Во-вторых, именно псалмы составляют основную часть текста, находящегося на новгородских вощеных табличках.

Где же разворачивался процесс обучение? Хотя нередко высказывалось предположение, что необходимое для занятий место предоставляла церковь, какие-либо прямые свидетельства на этот счет у нас отсутствуют. Анализ графических особенностей тех букв, которые употребляются в берестяных грамотах, наводит на мысль, что частично обучение грамоте могло происходить дома.

Существует, к примеру, несколько групп берестяных грамот, которые были найдены на территории одной и той же усадьбы, и хотя они написаны разными людьми, в них обнаруживают общие отличительные черты, заключающиеся и в способе прорисовки отдельных букв, и в выборе определенных морфологических вариантов. Такого свойства совпадения в манере писать подразумевают, что писавшие упомянутые документы постигали это искусство по сходным принципам и что, возможно, даже они прошли подготовку у одного и того же учителя.

Более того, поскольку отличительные черты того или другого «домашнего стиля» могли сохраняться в течение длительного времени, не исключено, что в рамках данной семьи навыки чтения и письма обеспечивались обучением на дому и, таким путем, передавались из поколения в поколение.

Хотя, если разбирать конкретные факты, на произведения повествовательного содержания не всегда можно полагаться, они подтверждают то общее впечатление, которое мы получили при оценке археологических источников. Если верить ПВЛ, Владимир, после официального крещения, собрал детей из лучших семей «и дал начало на ученье книжное».

На Руси, как и в других странах, в жития святых по традиции включалось несколько стереотипных фраз, в которых сообщалось, какое примерное усердие проявлял в детские годы герой соответствующего рассказа.

Но сказанным дело и ограничивается. Даже если собрать их воедино, известия археологических и повествовательных памятников помогают нам не очень существенно. К примеру, весь корпус этих источников слишком ограничен, чтобы дать нам ясное и целостное представление о том, каково было содержание образовательной программы, как было организовано и как происходило обучение.

Нехватка исторических свидетельств редко кого удерживает от разработки гипотетических реконструкций, и не приходится жаловаться на отсутствие систематических очерков, касающихся древнерусского образования. В середине XIX в., например, Николай Лавровский написал диссертацию, в которой утверждал, что вскоре после официального крещения на Руси получили широкое распространение начальные школы, что они находились в ведении церкви и что в них учили чтению, письму и церковному пению.

Схему, которая в изложении Лавровского выглядела как предположение, в конце столетия смело подхватил и развил С. Миропольский, который уже постулировал существование целой сети специальных «приходских школ», будто бы образованных после крещения. Являясь неисправимым скептиком, историк церкви Голубинский возражал сторонникам такой «институциональной» теории и продолжал утверждать, что обучение грамоте осуществлялось почти всегда частными учителями, будь то миряне или клирики, причем, скорее всего, уроки они давали у себя на дому.

Более детальную картину по обсуждаемому вопросу пытался нарисовать В. П. Виноградов, который строит свои доказательства на показаниях свыше сорока житийных памятников, составленных в промежутке времени от XI до XVII в. Виноградов доказывал наличие в древности «значительной сети начальных школ», в каждой из которых подвизался только один учитель, между тем как число учеников колебалось, и собиралось их иногда до одиннадцати человек.

Историк Георгий Вернадский говорит «как о начальной, так и о высшей школе», о «богословской семинарии» и «академии», основанной Ярославом в середине XI в. В исследованиях советского времени можно констатировать еще больший размах фантазии. Например, стремясь принизить значение христианства, В. М. Петров обнаружил, что уже в IX в. (!) существовала двухуровневая система обучения: уже в то время функционировали будто бы и «демократические школы», где «наставники по грамоте» давали начальные знания отпрыскам купцов и ремесленников, и высшие учебные заведения для представителей

элиты. Точно так же С. Д. Бабишин отрицает ведущую роль церкви в распространении образования, но одновременно он возрождает мысль о существовании сети начальных школ частного характера и декларирует, что дальнейшее обучение велось по двум системам, именно монастырские школы специализировались на изучении религиозных книг, а поступившие в княжеские школы получали образование, соответствующее самым новым международным стандартам, так что Киев был признан уже в древности одним из ведущих европейских центров культуры и просвещения.

Из приведенных суждений, которые едва ли можно даже назвать гипотезами, ни одно не основано на чем-либо, кроме благих помыслов во славу своей древней истории. Не вызывает сомнений, что чтению и письму каким-то образом учили. У нас есть возможность характеризовать существо этого обучения по его результатам, то есть по совокупности сохранившихся образцов письма, по графической среде, однако же сам процесс обучения по-прежнему остается для нас делом загадочным.

MaxBooks.Ru 2007-2023