Понятие о праве литературной собственности в России
Понятие о праве литературной собственности у нас в России имелось уже у большинства образованных людей, в царствование императора Александра I, хотя не было еще выражено с надлежащей определенностью ни в каком положительном законе
При императоре Николае, 22 апреля 1828 года, впервые выработано «положение о нравах сочинителей», которое и было санкционировано Высочайше утвержденным мнением государственного совета, 8 января 1830 года.
С 1857 года срок пользования правом авторским удвоен, так что из 25 летнего он превратился в 50 летний.
Каждый сочинитель или переводчик книги имеет исключительное право пользования во всю жизнь свою — «изданием» и продажею оного по своему усмотрению, как имуществом благоприобретенным. По смерти автора, право на «издание», принадлежит его наследникам, но не долее 50 лет со дня смерти сочинителя. По истечении 50 лет, право собственности литературного произведения поступает в общий фонд человеческого ума. Право на второе «издание» и т. д. должно быть оговариваемо новым условием между автором и издателем. Никто не должен нарушать прав авторских.
Ссылаться на чужую книгу можно, но только при следующих условиях:
1) если в ссылках выписано в сложности не более 1/2, части книги,
2) если текста самого сочинителя вдвое более ссылок из одной какой-нибудь книги.
Самовольным изданием (контрафакциею) почитается то, если:
1) кто под названием второго или третьего и так далее издания печатает книгу, уже напечатанную;
2) кто, перепечатав в чужих краях книгу, изданную в России, хотя бы с переводом на другой язык, будет продавать напечатанные таким образом экземпляры в России, не имея письменного на то позволения законного издателя;
3) кто без согласия сочинителя напечатает произнесенную или читанную публичную речь;
4) журналист, под видом рецензии, или под другим предлогом перепечатывающий постоянно из чужих изданий статьи, хотя они занимают менее одного печатного листа,
5) перевод книги, уже переведенной, когда 2/3 книги сряду выписано слово в слово,
6) издание словаря с позаимствованием почти всех слов.
Взыскание за контрафакцию состоит:
1) в возмещении причиненных убытков,
2) отобрании напечатанных самовольно экземпляров (в пользу законного издателя).
Труды вольных ученых обществ, в случае прекращения существования оных до истечения срока исключительного права, обращаются в собственность публики.
Права авторов и переводчиков пьес, назначаемых для сцены, определены у нас Высочайше утвержденным 1827 года «Положением о вознаграждении сочинителям и переводчикам драматических пьес и опер, когда эти последние будут приняты на Императорских театрах». Права автора в отношении сцены прекращаются со смертью автора и по наследству не переходят. Все драматические пьесы и оперы, отданные в собственность Императорским театрам могут быть подразделены на пять классов.
К первому классу принадлежать оригинальный трагедии и комедии в стихах, в 5 или 4 действиях, и музыка больших опер; ко второму классу — оригинальные трагедии и комедии в стихах, в 3-х действиях; оригинальные трагедии, комедии и драмы провою в 5 или 4 действиях; переводы трагедии, комедии стихами в 5 — 4 действиях, и музыка средних опер; к третьему классу — комедии в стихах в 2—1 действии, оригинальные трагедии, комедии и драмы прозою, мелодрамы в 3 действиях, и музыка оперет; к четвертому классу — оригинальные комедии, драмы прозою в 2—1 действии, переводы комедии стихами в 2—1 действии; к пятому классу — переводы мелких произведений и водевилей в 1 действии.
На основании этих правил, «Ревизор», Гоголя, как пьеса оригинальная пятиактная в прозе, был причислен ко второму классу, и Гоголю за эту комедию было выдано единовременное вознаграждение, определенное для пьес второго класса 2,500 рублей ассигнациями. По этому случаю, Р. Зотов в своих театральных воспоминаниях рассказывает, что когда дело дошло до платы за «Ревизора», Гоголь требовал, чтобы ему была выдана сумма (4000 руб.), определенная за пьесы первого класса. Как ни убеждали его, что к первому классу отнесены пьесы в стихах, Гоголь почел себя обиженным и долго сетовал потом на дирекцию. Если бы Гоголь отдал в дирекцию свою пьесу на условии поспектакльной платы, «Ревизор» принес бы автору несколько десятков тысяч.
Пьесы и оперы, отдаваемые сочинителями в пользу бенефициантов, обращаются в принадлежность театра. Бенефицианты, не зная, какой сбор они сделают в бенефис, не рисковали платить авторам большие деньги. Так, «Горе от ума» Грибоедова было приобретено Брянским для своего бенефиса всего только за 2,000 руб. ассигнациями.
Сочинители драматических пьес и опер, когда эти последние будут приняты для представления на Императорских театрах, во всю жизнь пользуются поспектакльною платою, в следующем размере: за пьесы I класса 1/10 часть сбора; за пьесы II класса— 1/15 часть сбора; за пьесы III класса—1/20 часть; за пьесы IV класса—1/30 часть сбора.
Пьесы, принадлежащие к V классу, приобретаются театральным начальством за известную плату. Чтобы судить, как велика часть сбора, получаемая сочинителями или переводчиками, сделаем расчет относительно театров Петербургских — Мариинского и Александринского.
Полный сбор Мариинского театра — 1200 руб. Две трети этого сбора 800 руб.; поэтому, если театр совершенно полон, то на долю автора приходится за пьесу:
Полный сбор Александринского театра 1036 руб. Две трети этого сбора 690 руб., так что на долю автора приходится
за пьесу:
Если пьесы отдаются в «собственность Императорских театров за единовременное вознаграждение, в таком случай плата не должна превышать — 1 класса — 4000 рублей, 2 — 2500 руб., 3 — 2000 рублей, 4 — 1000 рублей, 5 — 500 рублей.
Запрещенным пьесам ведется в канцелярии Главного Управления по делам печати особый реестр, и ни один из театров империи не может поставить их на сцену, под опасением определенного взыскания.
Упомянутый реестр собирается для сведения всем губернаторам. Всем содержателям театров, по распоряжению Главного Управления по делам печати, через посредство губернаторов, высылаются алфавитные списки пьесам, дозволенным к представлению.
В 1887 году уничтожена «конвенция о литературной собственности с Францией и Бельгией». Литературная конвенция была заключена с названными государствами в 1862 году. Приняв под покровительство все произведения духовного творчества человека, разумея под ними «книги, брошюры, драматические произведения музыкальные сочинения, картины, гравюры, планы, географические карты, рисунки, скульптурные работы и другие произведения науки, литературы и художеств», статья 1-я литератур-ной конвенции гласить:
«Незаконные перепечатывания и воспроизведения иди контрафакция творений, изданных первоначально в одном из договаривающихся государств будут уподоблены в другом незаконному перепечатыванию и воспроизведению тех творений, коих авторы принадлежат к сему последнему государству».
Другими словами, виновные в контрафакции французского произведения отвечают в России по русским законам и наоборот.
Нельзя не заметить, что «литературная конвенция», была не что иное, как принятое на себя русским обществом добровольное обязательство доброхотных даяний в пользу французских издателей. Духовное богатство Западной Европы, по крайней мере в прежнее время, богаче, чем у нас, потому что там и цивилизация началась раньше, чем у нас. Петр Великий сблизил нас с Западной Европой, от которой мы получили «железные до-роги», «телеграфы», «пароходы» и т. д.
В области литературы Россия была естественной потребительницей произведений словесности Западной Европы. Издательский рынок, например, Франции, представлял широкое поле для русских переводчиков. Но в силу литературной конвенции, наши переводчики должны были нести свои трудовые сбережения в пользу французских издателей, не получая таковых в замен. Кроме того, наше законодательство строже взыскивает за контрафакции, нежели французские законы: за один и тот же проступок у нас подвергают виновного — к тюремному заключению от 2-8 месяцев, а во Франции — только денежному штрафу от 100—1000 франков.
Как мы сказали выше, конвенция о литературной собственности с Францией и Бельгией отменена, и со 2 гоня 1887 года допускается полная свобода не только переводов, но даже и перепечатывание французских книг в России.
С литературной точки зрения Россия занимает в настоящее время очень выгодное положение в Европе: наши писатели то и дело переводятся на европейские языки.
Рядом с литературной собственностью стоит художественная и музыкальная собственности, о которых мы и скажем несколько слов.
Живописец, скульптор, архитектор и гравер пользуются в течение всей своей, жизни так называемой «художественной собственностью». Она состоит в исключительном праве, ему лишь принадлежащем, повторять, издавать и размножать оригинальное свое произведете всеми возможными способами. Со дня смерти художника, право художественной собственности переходит к его наследникам, сроком на 50 лет.
Картины, статуи и другие художественные произведения могут «быть проданы с публичного торга на уплату, например, долгов художника, но с приобретением их не переходит покупщику право художественной собственности; так что противозаконным копированием признается всякое повторение, для денежных выгод, художественного произведения, без согласия лица, имеющего на то произведение право художественной собственности. Плагиатом в живописи почитается заимствование «групп, фигур и голов».
Право на печатание музыкальных сочинений принадлежит композиторам и их наследникам. Музыкальные пьесы, без дозволения сочинителя, не могут быть исполнены публично, в театрах или концертах. Изданные же в свет музыкальные произведения, кроме опер и оперет, могут быть и без согласия автора исполнятся публично.
Всякое произведение словесности, художеств и искусств дает авторам этих произведений разные права, как личные так и имущественные. Личные права состоят в разного рода наградах и имуществах, предоставленных лицу, как автору. Имущественные права — те, кои принадлежат тому же лицу, как собственнику произведений. Первые не наследственны и существуют, пока жив автор; напротив, вторые — наследственны. Например, сочинителям предоставлено право бесплатного входа в театры в дни казенных представлений. Композитор, продав издателю свою оперу, продолжает пользоваться поспектакльным сбором, потому что поспектакльная плата есть право личное, не подлежащее к праву издания.
Говоря о ценности литературной собственности, мы разумеем рыночную цену ее, независимо от внутренних качеств литературной собственности.