Знаменитое прение о старых и новых книгах
При царевне Софье споры из-за старых книг возникли с новой силою, и при том не где-нибудь на далекой окраине, как мы видели например в Соловках, а в самом центре государства, в Москве
Раскольники, опираясь на стрельцов, благодаря которым Софья захватила в свои руки царскую корону, решили подать челобитную, чтобы патриарх и власти дали ответ, за что они старые книги возненавидели?
Решено было подать челобитную от имени стрельцов. Ное среди их не нашлось ни одного человека, который бы сумел составить челобитную. После долгих поисков стрельцы обратились «к ревнителю отеческих преданий, к твердому адаманту» монаху Сергию. «Подвигнемся!», отвечал им Сергий. Сочинили челобитную и прочитали стрельцам: «и вся со уши прилежно слушаху, многие же и плакаху», так как «во днях своих такого изрядного слогу и описания в тех новых книгах ересей отнюдь доселе не слыхали».
Для обсуждения вопроса о старых и новых книгах, раскольники требовали торжественного собора на Лобном месте или в Кремле, меж соборами, у Красного Крыльца — пред всем народом, в присутствии патриарха и властей. Со своей стороны главным оппонентом раскольники выставили известного Никиту Пустосвята, премудрого книжника и искусного совопросника, против которого архиереи не могут нимало глаголить: «той вскоре уста им заградит, и прежде сего ни един из них не может против его стати, но яко листы падают».
5 июля 1682 года и происходило в московском кремле знаменитое прение о старых и новых книгах, исправленных Никоном.
Рано утром раскольники отпели молебен, благословились у отца Никиты, взяли крест, евангелие, образ Богородицы, страшного суда, старые книги, зажгли свечи и торжественно отправились в Кремль, сопутствуемые огромною толпою народа. Давка была страшная. В толпе раздавались похвалы раскольничьим монахам и священникам. Более всего нравились их старинные клобуки, надвинутые на глаза, их постнический вид. «Не толсты брюхи-то у них, как у нынешних учителей!» говорили в толпе. Раскольничий крестный ход остановился у Архангельского собора. Здесь расставили аналои, разложили на них иконы, книги, зажгли свечи и начади проповедовать против Никоновских новшеств. Патриарх в это время со страхом и со слезами на глазах служил молебен в Успенском соборе.
По окончании молебна патриарх выслал к народу протопопа Василия с печатным обличением на Никиту. Но раскольники побили протопопа.
Главари раскола требовали публичного обсуждения старых и новых книг. Патриарх Иоаким отвечал, что пусть раскольники войдут в Грановитую палату, но раскольники боялись, не устроена ли тут для них ловушка; кроме того они чувствовали себя сильными среди народа, на площади: «Пусть патриарх свидетельствуем книги перед всем народом, а мы в палату не пойдем», говорили они. Наконец, после продолжительных препирательств раскольники согласились войти в Грановитую палату.
Учинивши на Красном крыльце кулачную потасовку с православными священниками, раскольники шумною пестрою толпою ринулись в зал и начали хозяйничать, как на площади: расставили аналои, разложили книги, зажгли свечи, не обращая внимания на присутствовавшие здесь власти.
Кроме патриарха тут на царских тронах восседали Софья Алексеевна, тетка её Татьяна Михайловна, Наталья Кирилловна и Марья Алексеевна.
Прение началось:
Патриарх спросил: «Зачем пришли в царские палаты и чего требуете от нас?»
— Мы пришли бить челом об исправлении православной веры, ответил Никита.
Патриарх сказал: «Не подобает вам исправлять церковные дела; а книги исправлены с греческих и с наших харатейных книг по грамматике, а вы грамматического разума не коснулись и не знаете, какую он содержит в себе силу!»
— Мы пришли не о грамматике с тобою говорить, а о церковных догматах! — возразил Никита.
За патриарха стал отвечать Холмогорский епископ Афанасий.
— Ты, нога, становишься выше головы; я говорю не с тобою, а с патриархом! — закричал на него Никита и «отведе его малою рукою», как деликатно выражается раскольничий писатель. На самом же деле Никита ударил архиерея по лицу. Царевна Софья поднялась с трона и сказала: «Видите, что Никита творит, при нас архиерея бьет!» Затем стали читать челобитную, писанную на двадцати столбцах.
Когда челобитная была прочитана, патриарх взял в одну руку евангелие, писанное митрополитом Алексеем, в другую соборное деяние патриарха Иеремии с исправленным символом веры: «вот старые книги, сказал Иоаким, и мы им вполне последуем!»
Потом выступил какой-то священник, и в доказательство неисправностей любимых раскольниками изданий, вычитал из книги, изданной при патриархе Филарете — разрешение на сыр и мясо в великий четверток и великую субботу. Доказательство было чрезвычайно убедительно. Поп попал прямо в цель. Никита, до сих пор молчавший, снова разразился бранью: «Книгу эту печатали такие же плуты, аки вы!»
Спор ни к чему не привел. Раскольники, выходя из палаты на площадь, кричали народу: «Мы всех архиереев препрехом и посрамихом!»
Опасаясь народного возмущения, царевна София приказала Никиту Пустосвята казнить: ему отрубили голову.