Тряпичный промысел
Кто из нас не видал в больших городах тряпичников?
С просторным мешком за плечами и с железным крюком, насаженным на рукоятку, ходят они по задним дворам, по мусорным ямам и оврагам в окрестностях города, собирая старое выброшенное тряпье.
Тряпичников, например, Петербургских можно подразделить на два рода: одни, более зажиточные, ходят только по дворам, «на крик», и скупают у обывателей столицы разного рода старье» Войдя во двор и озирая окна пятиэтажного здания, эти тряпичники кричат:
— Костей, тряпок! Костей, тряпок!
Напротив, другие тряпичники исключительно бродят по мусорным ямам и навозным кучам и роются в них, отыскивая кости и тряпки, так что добывают свой товар даром.
Тряпичник последнего рода — «пропащий человек», отребье общества. Роясь в грязи, он и сам грязен, и часто одет не по времени года. Глядя на его дырявую одежду, на его худощавое лицо, вы невольно подумаете, что ему и холодно, и голодно. На его одежде «возле каждой дыры по заплате», как говорит русская пословица. Стряслась с человеком беда, нет работы, и он идет собирать тряпки. Насбирав тряпья, тряпичник несет его своему собрату, маклаку-тряпичнику, который даже и не взвешивает принесенный товар, а просто на просто берет мешок с тряпьем в руку и на глаз определяете сколько дать. Если слишком тяжело, так что трудно поднять, то платит копеек 30; если полегче, то дает копеек 10-15.
В столице существует целый квартал тряпичников. Так, например, у одного «поставщика тряпья» 6 артелей, всего человек до 100 тряпичников. Войдя во двор, вы видите огромные каменные сараи для склада тряпья, которое свозят сюда тряпичники или на себе, посредством двухколесной тележки или на ломовиках, огромными возами, или, наконец, просто на своих плечах — большими узлами. Во всех сараях — около 100 отделений, по одному на каждого тряпичника.
Войдя в такой сарай, вы подумаете, что тут собраны нищенские пожитки со всего Петербурга! Ни свет, ни заря, тряпичники отправляются шнырять по Петербургу, а к вечеру, подобна муравьям, возвращаются с добычей.
Трудно судить о размере тряпичного промысла в России. Даже в таких центрах, как Петербург и Москва, и то этот промысел, можно сказать, почти совсем не обследован. Что касается деревни, то крестьяне знают, что не сегодня, так завтра, к ним непременно явится тряпичник, поэтому крестьянские дети заранее собирают тряпье и кости, и хранят накопленный товар на чердаках, в чуланах или амбарах.
Покупка этого товара производится следующим образом: Тряпичник, набрав в короб крестиков, бус, шелковых лент для кос, волшебных зеркалец, душистого казанского мыла и прочего «галантерейного товара», отправляется странствовать по селам, деревням и урочищам нашего обширного отечества. При этом он забирается преимущественно куда-нибудь в глушь, где больше носят льняные ткани домашнего производства.
Приехав в деревню, тряпичник останавливается посредине улицы и открывает свою лавочку, которая и вся-то помещается в каком-нибудь небольшом сундуке, стоящем на передке телеги.
Деревенские бабы с радостью встречают хитрого коробейника, который и предлагает им «выменять» свой товар на тряпье. Обыкновенно, в ожидании тряпичника, деревенские франтихи при-капливают, по возможности, побольше тряпья; за неимением же его, нередко спускают последнюю свою юбку, чтобы только получить какие-нибудь «заморские серьги с самоцветными каменьями». Для деревенских мальчишек у коробейника припасены пряники, баранки и т.п. лакомства.
Не мудрено, что, как только покажется в деревне тряпичник, мальчишки кричат:
— Тряпичник приехал! Тряпичник приехал!
Мелкие тряпичники набирают, таким образом, от 50 до 100 пудов тряпья и продают его «кулакам»; те, накопив до 1000 пудов, продают, в свою очередь, тряпье «сгуртовщикам», которые приобретают уже до 15,000 пудов и более. С открытием навигации, по Волге и её притокам ходит целая флотилия судов, которые нагружены накопленным за зиму тряпьем.
Лето — самое горячее время для сбора тряпья. Обыкновенно, по окончании посевов и до начала сенокоса, крестьяне свободны.
В это время, многочисленные возы с тряпьем тянутся к пристаням Волги, где и перекладываются на суда. Центральная пристань для таких судов — Нижний Новгород. Здесь, вовремя Нижегородской ярмарки, с «маклаками» заключаются условия на поставку тряпья в Петербург и Москву, на писчебумажный фабрики.