Книгопечатание в России XVI века
В Московском государстве книгопечатание появилось в середине XVI в. К этому времени на Руси уже были известны печатные книги. Они имелись в библиотеке Великого московского князя. Это были венецианские и иные издания на латинском, греческом и других языках. Русские люди были знакомы и с первопечатными славянскими изданиями Швайпольта Фиоля и Франциска Скорины. Имеются предположения о приезде Скорины в Москву в составе одного посольства, правда, не документированные. Во всяком случае, мы вправе говорить о знании московскими людьми печатной книги уже к середине XVI в. Однако в широком обиходе по-прежнему использовали рукописные книги, тематика которых, как уже отмечалось, была разнообразной.
С середины XVI в. Иван IV и его окружение стали помышлять о заведении в Москве печатного станка. Причины, которые побудили их к этому, были разнообразны. Главные из них сводились к следующему. После присоединения Казани в 1552 г. правительство Ивана IV стало осуществлять христианизацию местного населения, всячески поощряя тех, кто принимал крещение. Христианизация Казанского царства требовала, естественно, большого количества книг религиозного содержания. Желая удовлетворить возросший спрос на церковную литературу, Иван Грозный повелел скупать святые книги на торгу и в «святых церквах полагати». Тогда же выяснилось, что большинство книг оказалось непригодным, было искажено «несведущими и неразумными» переписчиками и поэтому содержало различные ошибки. Эта так называемая «порча» книг имела для церкви и правления Ивана IV ряд отрицательных сторон. Неисправленные церковные книги способствовали распространению ересей, что вело, в конечном счете, к религиозному вольнодумству. Противники Ивана IV использовали разночтения в своих интересах. Так, на Церковном Соборе, созванном для разоблачения еретиков, боярский сын Матвей Башкин толковал рукописный текст «Апостола» по-своему, «развратно». Другой «еретик» Феодосий Косой, призывавший к неповиновению и проповедовавший равенство всех народов, также для доказательства своей правоты прибегал к «вольнодумному» толкованию церковных текстов.
Вопрос об исправлении церковных книг приобрел столь важный характер, что о нем специально говорилось на Стоглавом Соборе высших духовных и светских сановников, который был созван в 1551 г. Иваном IV и митрополитом Макарием для обсуждения ряда реформ в государственном и церковном управлении. В особом постановлении Собора «О божественных книгах» говорилось, что «божественные книги писцы пишут с неправленых переводов, а написав, не правят же, опись копией прибывает и недописи и точки не прямые. И по тем книгам в церквах божих чтут, и поют, и учатся, и пишут с них». Стоглавый Собор принял постановление о введении строгой духовной цензуры и конфискации духовными властями неисправленных рукописей.
Удовлетворить возникшую потребность в большом количестве церковных книг с идентичным, исправленным текстом с помощью рукописного способа производства было крайне трудно, по существу, невозможно. Решить возникшую задачу можно было только используя печатный станок. Следует согласиться с мнением академика М. Н. Тихомирова, который пишет, что «книгопечатание призвано было служить укреплявшемуся самодержавию в его борьбе с попытками вольнодумного толкования церковных текстов».
На первых порах делались попытки привлечь для заведения книгопечатания в Москве иностранных мастеров. В этой связи в источниках упоминаются имена Шлите, которому в 1547 г. было поручено доставить в Москву несколько специалистов книжного дела; Ганса Массингейма — по прозвищу «Богбиндер», посланного датским королем Христианом III по просьбе Ивана IV; Варфоломея Готана. Велись переговоры о найме печатников с германским императором Карлом. Однако нет никаких данных, что кто-либо из них участвовал в организации и деятельности первой московской типографии. Шлитте и Готан до Москвы не добрались, а миссия «Богбиндера», возможно, вообще не состоялась.
Вопрос об учителях русских первопечатников до сих пор остается неясным. Конечно, они — печатники — были знакомы с типографским искусством; возможно, обучались и за границей. Существует предположение, что определенную роль в этом деле мог сыграть просвещенный писатель-публицист, церковный деятель Максим Грек, который приехал в Россию в 1518 г. по просьбе Василия III. Живя в Италии, Максим Грек был близок к знаменитому издателю Альду Мануцию. Он привез с собой и образцы изданий типографии Альда. Максим Грек принимал участие в исправлении церковных книг. Все это позволяет сближать его имя с деятельностью первых русских типографов, которых он мог ознакомить более детально с технологией типографской печати того времени.
Первые печатные издания в Москве появились в середине 50-х годов XVI в. Это так называемые анонимные, безвыходные издания, так как выходные сведения у них отсутствуют. К ним относятся семь книг: три «Евангелия», две «Псалтыри» и две «Триоди». Обстоятельное изучение этих изданий, сравнение с другими славянскими первопечатными книгами показали, что они могли быть напечатаны в Москве в период между 1553 и 1564 г., т.е. еще до того, как появилась первая печатная русская датированная книга «Апостол» (1564 г.). Техника печати безвыходных изданий еще несовершенна, отличается в ряде случаев (в частности, технология двухцветной печати) от европейской. Гравированные заставки и буквицы выполнены в традиции московских рукописных книг: это относится и к шрифтам, графика которых воспроизводит особенности московского полуустава конца XV — начала XVI в. Изучение бумаги, вкладных дарственных записей также показывает, что сохранившиеся экземпляры изданий восходят к концу 50-х — началу 60-х гг. XVI в.
До сих пор не решен вопрос о печатниках этих книг. Возможно, в их числе был и русский первопечатник Иван Федоров и его «клеврет» — помощник Петр Мстиславец. Называется также имя «мастера печатных книг» Маруши Нефедьева, о котором упомянуто в письме Ивана IV в Новгород, относящемся к 1556 г. Судя по письмам, Маруша Нефедьев был искусным гравером, как и новгородский мастер Васюк Никифоров, о котором также говорится в этих письмах. Высказываются предположения, что деятельность первой «анонимной» московской типографии протекала при участии просвещенного священника Сильвестра, имевшего большую рукописную мастерскую и связанного с Избранной Радой Ивана IV. То обстоятельство, что о типографии и ее продукции нигде в источниках не упоминается, можно объяснить, скорее всего, несовершенством безвыходных изданий, которые не удовлетворяли царя, и о них было приказано «забыть». Во всяком случае, в середине 50-х гг. XVI в. в Москве уже действовал печатный станок, делались первые пробы. В этом принимали участие русские мастера-печатники, наборщики, граверы.
Одному из них, самому талантливому — Ивану Федорову, Иван IV в 1563 г. велел устроить на средства своей царской казны «дом», где производить печатное дело. Вся последующая история начального периода русского книгопечатания связана с именем Ивана Федорова, положившего начало русскому книгопечатанию не только в Москве, но также в Белоруссии и на Украине.
Нам ничего не известно о происхождении русского первопечатника, о детских и юношеских годах его жизни. В начале 60-х гг. XVI в. он был уже дьяконом церкви Николы Гостунского, помешавшейся в Московском Кремле. В построенной по указанию Ивана IV типографии Иван Федоров приступил к набору книги «Апостол» 19 апреля 1563 г. Книга печаталась целый год и была завершена 1 марта 1564 г. Именно эта последняя дата отмечается как официальная дата начала книгопечатания на Руси.
«Апостол» 1564 г. — одно из лучших изданий Ивана Федорова. Техника печати, качество набора, орнаментальных украшений намного превосходят качество анонимных изданий. Книга снабжена большой фронтисписной гравюрой, изображавшей евангелиста Луку, вставленной в художественно выполненную рамку, которую Иван Федоров использовал и в других своих изданиях. В послесловии к «Апостолу», написанном, судя по всему, самим первопечатником, содержится рассказ о заведении типографии в Москве, прославляются «благочестивый» царь — Великий князь Иван Васильевич, чьим повелением «начата изыскавати мастерства печатных книг» и просвещенный митрополит Макарий. «Апостол» был заново отредактирован; были улучшены орфография и язык книги, освобожденные от архаизмов и неславянских выражений и оборотов. Издание Ивана Федорова послужило образцом для последующих поколений русских печатников.
Вместе с Федоровым работал Петр Тимофеев Мстиславец, выходец из Западной Белоруссии. В 1565 г. они выпустили два издания «Часовника». Это издание, носившее учебный характер, — очень редкое, сохранилось в единичных экземплярах. «Часовник» был последним изданием, напечатанным Федоровым и Мстиславцем в Москве. Вскоре им пришлось покинуть столицу русского государства. О причинах, побудивших их к этому, говорится довольно смутно в послесловии к Львовскому «Апостолу». Первопечатники столкнулись с противоборством «многих начальников и духовных властей и учителей», которые, как пишет Иван Федоров, «по зависти возводили на нас многие обвинения в ереси, желая доброе обратить во зло и дело божие погубить...». По-видимому, одной из главных причин преследования Ивана Федорова и Петра Мстиславца было их критическое отношение к тексту печатаемых ими богослужебных книг, их «вольнодумство» в этом смысле. «У противников Ивана Федорова, — пишет академик М. Н. Тихомиров, — были основания обвинять его в ереси, только не за печатание книг, так как печатные книги уже не были новостью в Москве, а за исправленные им тексты церковных книг». По-видимому, первопечатникам была предоставлена возможность выехать из Москвы, взяв с собой часть типографских материалов (шрифт, гравированные доски), которыми Иван Федоров пользовался и на чужбине.
Путь московских печатников лежал в Литву. По приглашению гетмана Григория Ходкевича они обосновались в имении Заблудово — под Белостоком. Ярый сторонник политической автономии Великого княжества Литовского и ревнитель православного вероисповедания, Ходкевич задумал печатать русские православные книги для русско-белорусского населения, проживавшего на территории Литовского княжества.
В Заблудово Иван Федоров вместе с Петром Мстиславцсм напечатали «Евангелие Учительное», вышедшее в свет 17 марта 1569 г. В книге имеется уже титульный лист и предисловие, написанное Ходкевичем. Но шрифты и заставки тс же, что и в ранних московских изданиях. После напечатания «Евангелия», по неизвестным причинам, Петр Мстиславец покинул Заблудово и переселился в Вильно, где продолжал заниматься книгопечатанием. В 1570 г. Федоров напечатал в Заблудово «Псалтырь с часословцем». Книга снабжена фронтисным гравированным портретом царя Давида. Сохранилось всего три экземпляра этой книги, к тому же дефектных.
После заключения в 1569 г. Люблинской унии и объединения Литвы и Польши Ходкевич решил прекратить опасное в новых условиях издание православных книг и предложил Ивану Федорову отказаться от книгопечатания и заняться земледелием. Однако печатник не согласился, объясняя это тем, что он «вместо хлеба должен рассеивать семена духовные во вселенной и всем по чину раздавать духовную эту пищу».
Покинув Заблудово в сопровождении своего малолетнего сына и приставшего к ним по дороге подмастерья Гриня, Иван Федоров направился во Львов. Преодолев много препятствий и трудностей, Федоров оборудовал на средства, собранные местными ремесленниками, в Подзамчье — предместье Львова — типографию. В ней 15 февраля 1574 г. он выпустил новое издание «Апостола», внешне повторявшее московское. В конце книги, рядом с гербом города Львова, была помещена впервые типографская марка Ивана Федорова. В послесловии к «Апостолу», написанном с большим литературным мастерством, повествуется о делах и жизни Ивана Федорова после отъезда из Москвы. Это ценный документ для изучения истории русского книгопечатания XVI в.
Во Львове также был напечатан небольшой «Букварь», снабженный гербом города Львова и издательским знаком Ивана Федорова. Книга была составлена самим Иваном Федоровым «ради скорого младенческого научения» и предназначалась для обучения грамоте русских, белорусских и украинских детей. Единственный экземпляр «Букваря» Ивана Федорова, вывезенный в XVII в. в Италию, хранится в США в библиотеке Гарвардского университета. Это издание Ивана Федорова послужило образцом для русских букварей, печатавшихся в последующие десятилетия.
Федоров испытал тяжелые материальные затруднения и лишения. Поэтому он охотно принял приглашение князя Константина Острожского устроить типографию в его именин. Богатейший помещик, один из самых влиятельных сторонников православия Юго-Западной Руси стремился противостоять влиянию католицизма. Острожский задумал использовать с этой целью книгопечатание на языке, понятном украинскому народу. В группировавшемся вокруг него ученом кружке («Острожская Академия») возникла мысль перевести с греческого и издать на славянском языке «Библию». Этим и должен был, в основном, заняться Иван Федоров. За образец был взят список Геннадиевской Библии, копия которой была получена из Москвы с разрешения Ивана IV.
В 1580 г. Иван Федоров выпускает в качестве подготовительной работы «Новый Завет с Псалтырью». 5 мая 1581 г. из острожской типографии вышла «Хронология» белорусского поэта-кальвиниста Андрея Рымши — своеобразный стихотворный календарь. Наконец, 12 августа 1581 г. вышла в свет «Библия» (имеются экземпляры с датой 12 июля 1580 г.). Это самое обширное издание Ивана Федорова. В книге 628 листов текста, отпечатанных в два столбца шестью различными шрифтами. В предисловии от имени князя Острожского говорится о связи начатого в Остроге дела с Москвой, со всем историческим прошлым русского народа. Тираж издания составил 1000-1200 экземпляров. До нашего времени сохранилось ок. 250 экземпляров. «Библия» Ивана Федорова послужила образцом для последующих ее русских изданий.
Лишь в 1968 г. в библиотеке города Гота (Германия) был обнаружен единственный полный экземпляр «Азбуки» («Букваря»), напечатанного Иваном Федоровым в Острожской типографии 18 июня 1578 г. Это первая по времени книга, вышедшая из типографии Ивана Федорова в Остроге. Она снабжена издательским знаком первопечатника и гербом князя Острожского.
После выпуска «Библии» Иван Федоров расстался с князем Острожским (по причинам, недостаточно выясненным) и в начале 1583 г. возвратился во Львов. Он вновь оборудует типографию, приступает в ней к набору новой книги. Одновременно он трудится над рядом изобретений в области пушечного дела, однако реализовать все это ему не удается. Он тяжело заболевает и умирает 5 декабря 1583 г. На могиле Ивана Федорова водружена плита с изображением типографского знака печатника и подписью: «Друкарь книг, пред тим невиданных».
После ухода из Острога Ивана Федорова книгопечатание в острожской типографии возобновилось и с перерывами продолжалось до 1612 г. Книги, напечатанные здесь, делятся на две группы: церковные и полемические, в которых давался отпор католикам, стремившимся навязать украинцам и белорусам унию с католическим Ватиканом. Было издано примерно 20 книг, воспитавших национальное сознание украинцев и белорусов.
Своеобразным ответвлением острожской типографии можно считать дерманскую, работавшую в годы, когда в Остроге не выходили книги. Сохранились лишь два издания дерманской типографии — 1575 и 1576 гг., по-видимому, в 1576 г. она прекратила свое существование, а се оборудование было возвращено в Острог.
После отъезда Ивана Федорова и Петра Мстиславца из Москвы книгопечатанием здесь занимались их ученики — мастер печатного искусства Андроник Невежа и Никифор Тарасиев. В 1567-1568 гг. они оборудовали типографию, из которой в 1568 г. вышло новое издание «Псалтыри».
После пожара Москвы 1571 г., во время которого сгорел Печатный двор, Иван Грозный поручил Андронику Невеже устроить типографию в Александровской слободе. Здесь, в 1577 г. вышло еще одно издание «Псалтыри». По сведениям, проводимым русским библиографом XVIII в. Д. Семеновым-Рудневым, в Александровской слободе были напечатаны две книги о внешней политике Ивана IV, однако до нас они недошли. После 12-летнего перерыва, в 1589 г. в Москве Андроник Невежа выпускает «Триодь постную». Под его руководством Московская типография работала до 1602 г.
Существует предположение, что на рубеже 1579-1580 гг. в Казани пользовались одним из шрифтов московской «анонимной» типографии. Им была напечатана «Служба Казанской школы» — малообъемное издание, 29 листов, форматом в «четверку», сочинение «попа Ермолая» — будущего патриарха Гермогена.