Киприан о падших епископах и о крещении
Разногласия с Римом начались у Киприана после того, как Корнелий умер в ссылке, а его преемник Люций скончался всего несколько месяцев спустя в 254 г. Тогда во главе церкви встал Стефан (254-257 гг.), который расходился с Киприаном по двум вопросам: о согрешивших епископах и о крещении еретиков. Оба они касались основ учения о Церкви и ее природы.
Переписка Киприана отражает ход дебатов по первому вопросу. Поводом послужили действия влиятельного епископа Галльского — Маркиана Арлезианского, вставшего на сторону Новациана. Другие епископы хотели сместить его, но не получили на это согласия Стефана и не решились. Киприан написал письмо, где уговаривал епископа Римского поддержать отстранение Маркиана и назначение нового человека («Послания»).
Кроме того, в Испании два епископа обвинялись в проступках (не особенно тяжких), связанных с языческой религией. Они были низложены, но смогли заручиться поддержкой как среди местных пресвитеров, так и у Стефана. Их преемники обратились за помощью к Киприану, который не только одобрил отставку прежних епископов, но и собрал совет и во всеуслышание обличил падших духовников.
Оба случая показывают, что Киприан считал епископский сан особым духовным даром, любой порок или недостаток делал человека недостойным его, даже если назначен он был законно. Дух Христов не мог пребывать там, где нарушены заповеди Христовы, молитву согрешившего епископа Бог не услышит, Стефан, как и Калликст, считал епископа законным главой церкви даже при сомнительном поведении. Позже, благодаря спору с донатистами, Августин прояснит разницу между должностью и личностью.
Второй вопрос, о крещении, вызывал немало недоразумений. Киприан унаследовал взгляды карфагенских и малоазийских епископов, не считавших христианами тех, кто был крещен раскольниками и еретиками. Их следовало готовить как оглашенных и крестить. Это не называлось перекрещиванием и не связывалось с «грехами после крещения». Все верили, что крещение может быть только одно. Однако Киприан и его единомышленники, например в Каппадокии епископ Кесарийский Фирмилиан, полагали, что крещение истинно только в единой соборной Церкви.
Их противники утверждали, что они проповедуют перекрещивание. Дело дошло до Стефана, чей слегка расплывчатый ответ приводится у возмущенного Киприана: «Ежели приходят к вам из ереси, какая бы она ни была, не измышляйте обрядов, помимо полученного нами от древних, а именно, возложите руки на них в знак покаяния; ибо и еретики не крестят, ежели кто приходит к ним из других, а просто допускают к общению».
Отсюда видно: во-первых, Стефан предпочитает традицию и опасается новшеств; во-вторых, речь идет о крещении не только раскольников, но и еретиков; в-третьих, христианскими он считает обряды как своих общин, так и еретических. Мы знаем, что по ходу дела обсуждались и другие темы. Некоторые представители духовенства предлагали отличать крещение во имя Пресвятой Троицы (троекратное омовение) от других, например, просто «во имя Иисуса Христа».
Трактат неизвестного автора «О крещении» называет законными и те и другие, Киприан не признает даже крещения новациан, хотя те совершались во имя Пресвятой Троицы. Неясно, с чего начался спор. Известно, что Новациан принял за правило не признавать крещение из чужих общин, подобная практика имела место в Африке. Стефан же, напротив, признавал всех, подобно обличенному Ипполитом Калликсту. То, что он приводит в пример еретиков и предлагает им подражать, удивительно лишь на первый взгляд.
Традиция признавать крещение других общин на самом деле достаточно древняя и появилась раньше, чем единоначальное епископство. Главный смысл обряда — отречение от мира и обетование верности Иисусу Христу, а потому он должен проводиться лишь однажды. Затянувшийся спор подвиг Стефана к низложению противников или даже к угрозам отлучить их от Церкви. Это нанесло удар по учению Киприана о единодушии епископов, чьи мирные взаимоотношения служат залогом единства Церкви» Он начинает искать сторонников в североафриканских церквах и повсюду распространять свои взгляды.
На вселенском соборе в Карфагене в 256 г. он заявил, что каждый епископ волен сам принимать решения, а давление оказывать никто не собирается (видимо, так он косвенно указывал на то, что Стефан принуждает других соглашаться с ним). Противостояние между Римом и Каппадокией не продержалось долго, вскоре восточные церкви пошли своим путем в решении вопроса о крещении еретиков. Отчуждение сохранилось между Римом и Африкой, и в следующем столетии оно привело к расколу.
Подобно Децию, император Валериан попал под влияние египетских язычников и начал преследовать глав Церкви. В 257 г. Киприан был схвачен и через год казнен. Мученичество придало еще больший вес его аргументам и вдохновило сторонников на дальнейшую борьбу.
Гонения в пятидесятых годах III столетия сильно изменили Церковь. Трудно стало проповедовать учение о том, что все крещеные христиане — святые. Понадобилась новая система наказаний для невероятного числа «падших». Некоторые не смогли спокойно взирать на происходящее и во время новацианского раскола встали на сторону мятежников.
Это вызвало новую волну споров о крещении. Дебаты об отступниках вначале укрепили власть епископов по сравнению с самозваными вождями, но затем возник вопрос об их непорочности и единодушии. Об этом писали и Ириней, и Киприан. Такая длинная дискуссия отвлекла внимание церквей от дальнейших дебатов по богословскому учению.
В шестидесятых годах III века обсуждали савеллианскую ересь. В споре участвовали Дионисий Александрийский и его сторонники, а также другой Дионисий (епископ Римский), чья влиятельная позиция помогала убеждать собеседников. Сочинения второго Дионисия свидетельствуют о том, что Рим уже достиг ясной концепции Бога как Троицы, большое значение придавалось единству Слова и Духа в высшем Божестве и отличиям Сына от сотворенного мира.
Дионисия Александрийского обвиняли в отрицании единосущности Отца и Сына, он чересчур много (как и Ориген) говорит об Их отличиях, а как пример приводит виноградаря и виноградную лозу. Он разъясняет свои взгляды Дионисию Римскому, который твердо придерживался умеренных воззрений.
Итак, единство и власть в западной церкви находились под угрозой, но богословское учение оставалось устойчивым. Люди, подобные Киприану, вели бурные дебаты по всем этим вопросам, а в свободное время писали трактаты об истинном Божестве и христианской жизни. Епископ Карфагенский оставил нам несколько небольших работ, из которых особенно интересны «О молитве Господней» и «О благе терпения».