Социально-политическое развитие неоккупиро ванных районов - страница 2
С одной стороны, национально-освободительная война, особенно ее первый период, привела к расширению социальной базы Гоминьдана как политического руководителя борьбы против японской агрессии. Гоминьдан как бы возвращался к временам Национальной революции 1925—1927 гг., когда он был широким общенациональным объединением, по сути социально-политической коалицией, широту которой Гоминьдан и в «нанкинское десяти-летие» пытался, но не сумел сохранить. С другой стороны, в годы войны ускоряются процессы элитарного обособления бюрократической верхушки Гоминьдана, начавшиеся еще на предшествующем историческом этапе и детерминированные всей логикой развития гоминьдановской государственности. В идеологии и политике этой гоминьдановской элиты на первый план выходят интересы самой бюрократии, постепенно сраставшейся с некоторыми группами буржуазии, вливавшимися в государственный хозяйственный аппарат. Эта бюрократия все больше отождествляет свои групповые интересы с интересами национального государства, все больше рассматривает хозяйственную деятельность государства как экономический фундамент своего политического могущества и своего обогащения. Тем самым эта политическая элита все больше превращается в экономически господствующий и политически правящий слой Китая, в бюрократическую буржуазию, как назовут эту элиту впоследствии.
Свидетельством достаточно значительной зрелости процессов выделения новой социальной общности — бюрократической буржуазии — являлось и складывание специфической идеологии праворадикального типа, относящееся именно к военным годам. Формирование этой идеологии связано прежде всего с именем Чан Кайши и с его двумя книгами — «Судьбы Китая» и «Китай-ская экономическая теория», — опубликованными в 1943 г.
Во многом эти работы и сформулированные в них взгляды продолжают интерпретацию идей Сунь Ятсена, предпринятую в 20-е и 30-е гг. Дай Цзитао и Чэнь Лифу. Эти книги продолжают прежде всего линию на дальнейшую конфуцинизацию суньятсенизма, на традиционализацию официальной идеологии Гоминьдана. В условиях войны сопротивления и огромного патриотического подъема эти тенденции получали как бы дополнительные стимулы, проистекавшие из естественного стремления к национально-культурному самосохранению китайской нации.
Основной критический пафос этих работ Чан Кайши направлен против империалистической системы неравноправных договоров, обрекавших Китай на полуколониальное положение. Эта критика острая и доказательная, она как бы продолжает суньятсеновскую традицию. Но если для Сунь Ятсена система неравноправных договоров — лишь одна из причин отсталости и слабости Китая, то для Чан Кайши — главная и практически единственная. В отличие от Сунь Ятсена Чан Кайши выступает с апологией традиционной деспотической социально-политической системы, которая, на его взгляд, не нуждается в существенных переменах. Эта апология деспотизма дополняется столь чуждой для Сунь Ятсена ксенофобией. И все это служит обоснованием претензий Гоминьдана на политическую монополию.
Большое внимание, особенно во второй книге, Чан Кайши уделяет уточнению своих представлений о социальном идеале Гоминьдана, о путях его достижения. Он развивает суньятсеновское представление о «великой гармонии» (датун) — традиционной и конфуциански окрашенной идее — как о социальном идеале Гоминьдана, но при этом стремится освободить трактовку этого идеала от привнесенных Сунь Ятсеном новаций, навеянных опытом европейской социалистической мысли. Трактуя этот идеал как возможность избежать крайностей капитализма и социализма, Чан Кайши стремился представить «китайский» путь развития общества как столбовую дорогу человечества, на которую оно может выйти только на примере гоминьдановского Китая.
Однако Чан Кайши, естественно, рассматривает «великую гармонию» как весьма отдаленную цель. Ближайшая же цель Чан Кайши — после победы над Японией утвердить тотальное господство гоминьдановского государства во всех сферах жизни китайской нации. В области социально-экономических отношений это должно означать, по мысли Чан Кайши, полное огосударствление всей крупной собственности и коллективизацию деревни под государственным контролем, развитие экономики под жестким государственным руководством. Такой тип развития рассматривался Чан Кайши как органически присущий Китаю и вытекающий из особенностей китайской цивилизации, в том числе и из особенностей китайской экономической мысли. «Основными принципами китайской экономической теории, — писал Чан Кайши, используя традиционный термин "цзинцзи" — являются управление деятельностью людей и распределение товаров, а также учение о национальном планировании и народном благоденствии. Иными словами, китайская политэкономия есть учение о том, как сделать нацию богатой и сильной».
Эти теоретические построения во многом соответствовали гоминьданрвской политической и экономической практике: отказ от демократических преобразований, подавление оппозиционных движений, резкое усиление экономической роли государства и т.п. Эта политика оказывалась направленной не только против КПК, хотя антикоммунизм оставался важным ее элементом, но и против буржуазных и близких к ним социально-политических сил, не принимавших ни политических, ни тем более экономических установок Гоминьдана. Это расхождение буржуазных сил с Гоминьданом во многом было новым явлением в политической жизни Китая. Оно нашло свое выражение в создании политических организаций буржуазно-демократического толка и их нарастающей политической активности.