Держатели бумаг
Новый век вызвал к жизни обширный праздно живущий слой общества, который не имел прямого отношения ни к земле, ни к ремеслам, ни к промышленности или к торговле. В годы, последовавшие за Наполеоновскими воинами, было много разговоров о «держателях государственных бумаг», которые пользовались доходами, обеспеченными национальным кредитом.
Начиная со времени правления Вильгельма III всегда ожидали, что постоянный рост (с каждой новой войной) консолидированного государственного долга окажется роковым для страны, так как цифры взлетали с каждым десятилетием. Но на самом деле государственный долг никогда не превышал растущей финансовой мощи Британии, а проценты, выплачиваемые за него, почти целиком расходовались в самой Англии.
Это означало широкое распространение надежного и легко реализуемого богатства среди большого числа семей. Держатели бумаг были бережливым народом; в 1803 году высчитали, что 1/5 суммы, получаемой кредиторами при выплате им процентов по государственным займам, вновь вкладывалась в общественный фонд. Возможно, что большинство держателей бумаг получали тем или иным путем какие-либо дополнительные доходы, но некоторые вели пассивную респектабельную жизнь на свои маленькие, тщательно сохраняемые вклады.
Когда Коббет бранил держателей бумаг, как пиявок, питающихся за счет налогов с народа, и требовал прекращения выплаты национального долга, он едва ли представлял себе, что этим предлагает разорить не только биржевых спекулянтов, которые и были, возможно, «объектом нападок», но и огромное число невинных, скромных людей.
Биржевых спекулянтов он ненавидел отчасти потому, что они способствовали разбуханию Лондона. Неумолимое «наступление кирпича и извести» навсегда уничтожило зеленые пространства Мидлсекса, создавая застроенные домами участки для деловых людей столицы и для биржевых спекулянтов и рантье.
Преданный всем сердцем тому времени, когда в стране процветали йомены, Коббет не выносил вида этого нового бесформенного скопища домов и нового искусственного общества, не имеющего никаких корней в истории страны. Однако Англия будущего должна была состоять главным образом именно из таких городов и таких людей.
Брайтон, известный благодаря покровительству Георга IV и павильону, который он здесь построил, уже являлся дополнением Лондона. «Обращает на себя внимание, — жаловался Коббет, - развитие города Брайтона в Суссексе, находящегося в 50 милях от столицы на морском берегу и обладающего целебным воздухом.
Он расположен так, что карета, которая покидает его не слишком рано утром, достигает Лондона в полдень... Многие биржевики жили в Брайтоне с женами и детьми. Они разъезжали в каретах взад и вперед и деятельно вели маклерскую игру на Биржевой аллее, хотя и жили в Брайтоне».