Социально-экономический и политический строй Персии
Границы государства Дария простирались от Геллеспонта до Инда и от Нильских порогов до берегов Черного и Каспийского морей.
Возникнув в результате завоеваний, Персидская монархия не имела единой экономической базы и представляла собой непрочное военно-административное объединение — конгломерат многих племен и народностей, каждая из которых и под властью персидских царей продолжала жить своей собственной жизнью, отличной от жизни своих соседей. Эта главная историческая особенность Персидской рабовладельческой державы объясняет нам и характер ее политики по отношению к своим многочисленным подданным, в частности и по отношению к подпавшим под ее власть греческим городам.
В основном политика персов определялась двумя целями: заинтересованностью Персидского государства в покорности подчиненного силой оружия населения и стремлением обеспечить исправную выплату ими налогов в царскую казну. Обе эти цели достигались в достаточной мере примитивными и грубыми приемами.
В административном отношении монархия Дария включала в себя до 20 округов, каждым из которых управлял сатрап (часто бывший членом царской семьи). Этим сатрапам царь Персии передоверял свои функции — гражданскую, военную и судейскую. Но, несмотря на широкие полномочия, которые имел каждый сатрап по отношению к населению своего округа, он, его жизнь и имущество целиком зависели от царя. Геродот, труд которого является основным источником по истории греко-персидских войн, сообщает нам целый ряд случаев, когда сатрапа, прогневавшего своего владыку, безжалостно казнили за любую провинность, не говоря уже об измене.
Кроме того, к каждому сатрапу был приставлен специальный соглядатай, который, находясь в курсе всех без исключения событий данного округа, докладывал о них царю. Таким образом, власть на местах находилась под постоянным контролем центрального правительства.
Не меньше внимания уделялось центральной властью и финансовым вопросам. Каждая сатрапия представляла собой особую податную единицу. Геродот дает нам подробное перечисление этих податных округов. Например, первый из них, куда входили ионяне, карийцы, мидяне, памфилы и другие народы, населяющие западную часть Малой Азии, платил Дарию подать в размере 400 талантов серебра. Азиатские фракийцы платили 500 талантов, киликийцы — 500 талантов и 360 белых лошадей. Из этих 500 талантов расходовалось на содержание конницы, охранявшей киликийскую землю, 140 талантов, а остальные 360 поступали к Дарию.
Египетский округ платил 700 талантов, не включая сюда доходов, выручавшихся за улов с Меридова озера. От этого же округа шло 120 тыс. медимнов хлеба на прокормление персов и их наемников, занимавших крепость в Мемфисе. Сатрап Вавилонии имел в своем распоряжении 800 жеребцов и 16 тыс. кобылиц, собранных персами в качестве дани с населения этого округа.
Общая сумма всех податей, ежегодно поступавших в казну Дария, составляла 14 560 талантов. Все племена и народности, входившие в состав этого государства, таким образом, платили ежегодно подати. Единственное исключение делалось для самих персов, не уплачивавших регулярной дани.
Персидское государство было перерезано обширной сетью дорог от Сард до Инда, на которых были специальные стоянки для отдыха путешественников. Починка и охрана этих дорог также входили в функции того или иного сатрапа, но общий контроль за дорогами осуществляли чиновники из центра.
В подвластных персидскому царю областях были расположены персидские гарнизоны. В случае больших походов персидские цари привлекали в свои войска многочисленные отряды из подвластного им населения различных областей страны. Численность персидской армии при таких условиях могла быть доведена до очень значительных по тому времени размеров.
Боевые качества этой пестрой по своему составу армии были сравнительно невысокими, так как у многочисленных подданных Персидской державы не могло быть заинтересованности в дальнейшем развитии ее военных успехов. Общий характер этого государства — государства-конгломерата — закономерно сказался на организации его военных сил, состоявших из ряда отдельных, плохо связанных друг с другом отрядов.
Положение греческих ионийских городов резко изменилось после завоевания персами малоазийского побережья, падения Лидийского царства, продвижения персов к берегу Геллеспонта, открывавшего выход в Черное море, и особенно после включения в состав Персидской державы Финикии и Египта. С этого времени посредническая торговля на Эгейском море почти целиком переходит к финикиянам, пользовавшимся покровительством и поддержкой Дария, торговля же с Египтом, также игравшая немаловажную роль в торговом балансе ионийских городов, почти полностью прерывается.
При одновременном ослаблении связей с Черным морем все это самым пагубным образом сказалось на экономике ионийских городов. Утрата ими независимости, таким образом, не только не компенсировалась какими-либо экономическими выгодами, но, напротив, сопровождалась резким падением уровня их экономической жизни.
К этому нужно прибавить, что ионийские города были включены в состав малоазийской сатрапии и, следовательно, вместе с входившими в состав той же сатрапии карийцами, памфилами и другими народностями, населявшими западную часть полуострова, были обязаны выплачивать в персидскую казну ежегодную подать в размере 400 талантов серебром — сумму по тому времени огромную.
Чтобы обеспечить покорность ионийских городов, правительство Дария вмешивается в их внутреннюю жизнь, причем осуществляет это вмешательство в крайне болезненных для них формах.
В этой связи следует напомнить некоторые особенности исторической жизни греков в VII-VI вв. до н. э., обусловленные действием закона обязательного соответствия производственных отношений характеру производительных сил общества. В конкретных условиях греческой действительности VII-VI вв. до н. э. борьба между отживающим строем общественных отношений и идущим ему на смену новым строем выливалась в форму ожесточенных столкновений между родовой аристократией и демосом.
В ионийских городах, как наиболее развитых и передовых в социально-экономическом отношении, борьба демоса происходила особенно напряженно. Под его натиском аристократия теряла одну позицию за другой. Окончательная победа демоса, связанная с полной ликвидацией пережитков родового строя, тормозивших развитие производительных сил нового общества, была уже недалека. Между тем персы в своей политике по отношению к греческим городам, как правило, ориентировались именно на отживающую родовую аристократию, не без оснований рассчитывая найти в ней наиболее надежную опору для своего господства.
Во всех подвластных им греческих городах они насильственно насаждали аристократические тирании. Посаженные ими правители обычно целиком опирались на местную аристократию и с жестокостью подавляли демократические движения. Персидскому царю они были преданы не за страх, а за совесть, ибо понимали, что без его прямой поддержки не смогут удержать власть.
Само собой разумеется, что при помощи такого рода приемов нельзя было на долгое время обеспечить господство над отживающими силами общества. В этом смысле можно сказать, что проводимая персидским правительством политика была заранее обречена на неудачу, поскольку она шла вразрез с объективными, не зависящими от воли людей закономерностями в развитии исторического процесса. Не в силах персидского правительства было ликвидировать в греческих городах демократическое движение.
Благодаря сложившимся историческим обстоятельствам это движение теперь приобретает одновременно и черты движения антиперсидского и патриотического, вызывавшего симпатии и горячее сочувствие демократических элементов во всей Греции. Сочувствие это было тем более сильным, что угроза персидского нашествия нависла в рассматриваемое время над всем греческим миром. Несомненно, что расширение персидской монархии должно было привести к столкновению Персии с эллинами.