Колонизация Северного Причерноморья - страница 3
Первые реальные признаки скифской государственности появляются не ранее второй половины IV в. до н. э., когда на территории Западного Причерноморья возникает большое и сильное объединение под главенством скифского царя Атея, просуществовавшее, впрочем, очень недолго. Никаких признаков государственности нельзя найти и у сарматов. По свидетельству ряда античных писателей, в сарматской среде особую роль играла женщина. Это дает основание думать, что у сарматов дольше, чем у скифов, сохранялись пережитки матриархата.
Можно также с уверенностью считать, что в местной северочерноморской среде не существовало более или менее развитого рабства. Все, что мы знаем из Геродота и кратких упоминаний других авторов о скифских рабах, создает представление о патриархальных его формах. Вряд ли труд несвободных мог найти себе широкое применение в хозяйстве оседлого населения, по всем данным еще незнакомого с частной собственностью на землю. Следует думать, что в тех случаях, когда утрата свободы бывала связана с пленом, пленники ненадолго задерживались у победившего их племени, а сбывались, очевидно при посредничестве греческих купцов, за пределы страны.
Наши представления о быте кочевого и оседлого населения Северного Причерноморья основаны как на свидетельствах Геродота и других античных авторов, так и на материале археологических исследований. «Скифы, — пишет Геродот о кочевниках, — добывают себе пропитание не земледелием, а скотоводством и жилища свои устраивают на повозках».
Наглядное представление об этих повозках дает найденная среди детских игрушек при раскопках в районе Керчи глиняная ее модель. Этот вид передвижного жилья, очевидно, возник еще в доскифскую бронзовую эпоху, так как в погребениях этого времени на Северном Кавказе были найдены аналогичные глиняные модели, а в одном из курганов — большие деревянные колеса без спиц. На стойбищах кочевники жили в войлочных шатрах, с очагом посредине. Такого рода шатер-юрта, конической формы, с цилиндрическим клапаном над дымовым отверстием, изображен на одной из пантикапейских фресок.
Детальное устройство жилищ оседлых скифов нам неизвестно. Некоторое представление об этих жилищах дают остатки землянок и глинобитных сооружений, обнаруживаемых при раскопках скифских городищ, а также наблюдения над конструктивными особенностями больших курганных погребений в областях Украины — в Киевской, Кировоградской, Полтавской, Харьковской и степной части Крыма, а также в Воронежской области России.
Как о том свидетельствуют многочисленные находки разнообразной по своей форме и назначению местной посуды, керамика занимала в быте населения весьма видное место. Геродот рассказывает, что скифы готовили пищу также в бронзовых котлах (такие котлы известны и по археологическим находкам) и пользовались деревянной посудой. Судя по костным остаткам, в пищу они употребляли главным образом продукты животноводства.
Одежда скифов известна нам главным образом по изображениям на золотых и серебряных сосудах и других драгоценных изделиях преимущественно греческой работы из Чертомлыцкого, Кульобского, Солохи и других курганов. Она состояла из короткого кафтана, узких кожаных или широких со сборками штанов и кожаных сапог. На головах скифы носили башлыки или, судя по изображениям на вазах, вообще обходились без головного убора. Женщины носили длинные, с узкими рукавами и поясом платья или с такими же узкими рукавами халаты.
Оружие скифов нам известно и по изображениям на вазах, и по многочисленным находкам скифских стрел, копий и коротких мечей — акинаков. Оборонительным оружием скифских воинов служили легкие щиты. Сражались они главным образом на конях, хотя в дальнейшем, с ростом оседлости и земледелия, в скифском войске появляются и пешие воины. Описание военных обычаев скифов занимает видное место у Геродота, который, по-видимому, несколько преувеличивает их воинственность.
Для религии скифов характерно отсутствие храмов и особой касты жрецов. Одним из наиболее почитаемых богов, по словам Геродота, считался у них бог войны, олицетворением которого служил воткнутый в землю железный меч, перед которым приносились жертвы.
Геродот называет по именам еще ряд других скифских божеств, пытаясь перевести их на язык эллинского пантеона, но это ему плохо удается; по-видимому, религиозные представления скифов были весьма далеки от религии греков.
Ярким проявлением своеобразия местной культуры служат вещи, сделанные в скифском зверином стиле. Для этого стиля характерна динамичность в трактовке звериных образов: фигуры зверей чаще всего даются не в статическом состоянии, но в напряженной экспрессии. Такого рода изделия выходили не только из рук местных мастеров, но и иноземных: и греков, и восточных мастеров, которые в таких случаях работали с явным расчетом на вкусы северочерноморских потребителей.
Безусловно, на местной культуре сказалось и влияние греков, которое не следует, впрочем, преувеличивать: оно коснулось главным образом лишь узкого слоя местного общества — родоплеменной знати, втянувшейся в торговлю с греческими городами. Греческое влияние, естественно, распространилось и на те из местных племен, которые жили в непосредственной близости к городам-колониям.
Однако и сами греческие колонисты, как уже отмечалось, испытали на себе совершенно определенное воздействие местной среды. Особенно ясно это сказывается в области изобразительного искусства. На многих известных нам памятниках художественного ремесла северочерноморских городов-колоний лежит печать местного своеобразия, существенно отличающая их от аналогичных памятников Центральной Греции.
Своеобразие это сказывается как в выборе северочерноморскими мастерами-художниками сюжетов из местной жизни для своих произведений, так и в стилистических особенностях этих произведений. В этом отношении весьма показательны кульобские и чертомлыцкие вазы работы греческих мастеров с изображенными на них сценами скифского быта, изображения местных божеств на городских монетах, стилистические особенности многих других изделий местного художественного ремесла.