Экономические центры Греции в V в. до н. э.
С начала V в. до н. э. ведущая роль в экономическом развитии греческих обществ, принадлежавшая ранее Малой Азии и островам Архипелага, переходит к европейской Греции. В это же время приобретает большое экономическое значение ряд городов Сицилии и Великой Греции. Из среды полисов Центральной Греции в начале V в. до н. э. особо выделяются Афины, Коринф и Эгина.
Подъем Коринфа отчасти определялся его исключительно благоприятным географическим положением. Местоположение у Сардонического и Коринфского заливов превратило Коринф в посреднический центр торговли между западными и восточными странами Средиземноморья. Торговая экспансия Коринфа распространилась на юг — в Аргос, на север — в Акарнанию, Этолию, Эпир, на северо-запад — в Эпидамн и через Керкиру в Сицилию, наконец, на северо-восток — на Халкидику.
Одним из опасных соперников Коринфа в течение долгого времени был остров Эгина, но в 457 г. до н. э. Эгина потерпела поражение в войне с Афинами, вынуждена была выдать афинянам свой флот, срыть стены и вступить в Афинский морской союз. После этого остров пришел в упадок и никогда уже не мог вернуть своего прежнего положения.
Афины приобретают исключительное значение в жизни всей Греции в ходе греко-персидских войн. До начала этих войн Афины продолжали еще оставаться по преимуществу земледельческим государством, хотя торговля уже в VI в. до н. э. имела довольно большой удельный вес в их экономике. Греко-персидские войны явились, таким образом, переломным периодом в развитии афинского экономического и политического могущества.
Для истории греческих полисов в V в. до н. э. характерны рост населения, развитие рабовладения, торговли и ремесла. Попытки определить население Афин в сколько-нибудь точных цифрах до сих пор не дали определенных результатов. При этом обычно исходят из указания Геродота о числе афинских граждан во время войн с персами и свидетельства Фукидида о вооруженных силах афинян к 431 г. до н. э.
Основываясь на этих источниках, а также на некоторых других косвенных данных, К. Белох, например, предположительно определил число афинских граждан к 431 г. до н. э. в 110-140 тыс., в том числе рабов — около 70 тыс. Однако эти расчеты Белоха остаются весьма спорными. А. Франкотт определяет число граждан с семьями для этого же времени в 96 620 человек, метеков — в 45 800 человек, рабов — в 75-150 тыс.
А по вычислениям Г. Глотца граждан с семьями было 135-140 тыс., метеков — 65-70 тыс., рабов — 200-210 тыс. Д. Гомм дает цифры более умеренные: граждан с семьями — 60 тыс., метеков — 25 тыс., рабов — 70 тыс.
Оставаясь по существу гипотетическими и сильно расходясь, приведенные цифры дают все же известное представление о приблизительном соотношении различных категорий афинского населения друг к другу: метеков было примерно в два раза меньше, чем граждан; число рабов примерно соответствовало общему числу граждан и метеков.
Если исчисление населения одного города столь затруднительно, то проблема установления общего числа населения Греции представляется еще более сложной и едва ли вообще разрешимой. Высказывалось предположение, что в классическую эпоху в Греции было 7-8 млн греков, половина которых населяла метрополию, половина — колонии.
В таких населенных районах, как Коринф, Керкира, Хиос, Самос, плотность населения могла достигать 80 человек на 1 кв. км. Однако население всего Пелопоннеса (общая площадь 22 300 км2) едва ли превышало 1 млн человек, так что оно было в два раза реже, чем население торгово-ремесленных районов.
Еще меньшая плотность населения была в северо-западной части Греции, от Озольской Локриды до Верхней Македонии, где население жило в небольших неукрепленных поселках, отделенных друг от друга лесами. Самыми крупными по числу населения городами Греции в V в. до н. э. были, несомненно, Афины, в Сицилии — Гела, Сиракузы, Акрагант. Можно думать, что каждый из этих городов насчитывал не меньше 100 тыс. жителей; население Коринфа, по-видимому, приближалось к 60 тыс., население Спарты, Аргоса, Фив, Мегар колебалось от 25 до 35 тыс. человек.
С развитием рабства, с привлечением в город все большего числа метеков граждане постепенно начинают отходить от занятий ремеслами и мелкой торговлей. Правда, в таких крупных торгово-ремесленных центрах, как Афины и Коринф, граждане, не теряя своих гражданских прав, занимались ремеслами. Однако в подавляющем своем числе ремесленники принадлежали к числу наиболее бедных граждан, не имевших земельной собственности.
Разбогатевший ремесленник, не прекращая работы сам, приобретал в помощь себе рабов и даже заводил лавку для продажи своих изделий. Когда вследствие этого его благосостояние возрастало еще более, он отрывался от ремесла, предоставляя вести его своим рабам под надзором раба-управляющего. Конкуренция мастерских, в которых применялся рабский труд, делала положение мелкого свободного ремесленника часто очень тяжелым.
Афинские надписи IV в. до н. э. о постройках в Элевсине свидетельствуют о большом спросе на ремесленников-иноземцев. Нужда в рабочих иногда была так велика, что отправляли специальных лиц на поиски их в соседние города. Это преобладание в городах иногородних ремесленников и рабочих как для V, так и для IV в. до н. э. — явление не случайное. В афинской надписи (410-409 гг. до н. э.), содержащей отчет о заработной плате, выданной при постройке Эрехтейона, на 71 ремесленника приходится 35 метеков, 20 граждан и 16 рабов. 80 лет спустя, как это явствует из аналогичных же элевсинских отчетов, удельный вес метеков становится еще более значительным: на 94 ремесленника приходится 45 метеков (метеков с иноземцами — 54); процент граждан колеблется между 28 и 21, рабов — между 23 и 21.
Государства с развитой торговлей и ремеслом старались увеличивать численность метеков, так как от их числа в значительной мере зависело ремесленное развитие города.
В Афинах привлечение иноземцев началось еще в VI в. до н. э. при Солоне, продолжалось при Писистрате и Клисфене, а в V в. до н. э. этой же политики придерживался Фемистокл. Любопытно отметить, что масса метеков, наполнявшая раньше другие торгово-промышленные центры Милет, Халкиду, Коринф, Эгину, устремилась теперь в Афины. Частью эти метеки были выходцами из других греческих городов, частью — из колоний.
Две основные причины заставляли их покидать родные города: политические перевороты, столь частые в истории каждого греческого полиса, и общее развитие внешней торговли, вызывавшее массовую тягу всех торговых и ремесленных слоев населения в крупные промышленные центры.
Положение метеков в таких государствах, как Афины, может быть вкратце охарактеризовано следующим образом. Всякий иноземец, проживший в Афинах месяц, мог быть зачислен в разряд метеков, но для этого он должен был найти себе так называемого простата (покровителя), представлявшего и защищавшего его интересы перед государством.
При наличии простата метек вносился в список одного из аттических демов по месту своего жительства. При этом гражданских прав, как уже указывалось выше, он не получал. Он был также лишен права владеть земельной собственностью, а законом Перикла (451 г.) ему запрещалось вступать в брак с афинской гражданкой. Во всем остальном метек не отличался от афинских граждан, сохранял личную свободу, находился под покровительством закона, мог участвовать в религиозных культах.
За метеками сохранялось право выбора себе местожительства; обычно они оседали в городских или пригородных демах, особенно в Пирее. За услуги, оказанные государству, метеку могло быть предоставлено частичное освобождение от налогов или, что бывало гораздо реже, право приобретать землю; в последнем случае это обычно совпадало с так называемой исотелией, т. е. с уравнением метека в имущественных правах с гражданами, причем исотелия могла быть и наследственной. Лишь в исключительных случаях метеки получали полные гражданские права, переходя тем самым в разряд граждан.
Каждый метек был обязан уплачивать государственный налог (метекион) в размере 12 драхм; незамужняя женщина или вдова, не имеющая взрослого сына, платила 6 драхм. Богатые метеки выполняли общественные повинности (литургии). Все метеки привлекались к военной службе в зависимости от своего физического состояния — в тяжелую или легкую пехоту, особенно же во флот.
Обычными занятиями метеков были ремесла и торговля. В афинских надгробных надписях упоминаются метеки мельники, банщики, красильщики, живописцы ваз, позолотчики, парикмахеры, погонщики мулов, повара, хлебопеки и т. д. В текстильном ремесле наряду с метеками работали и их жены. Кожевенным делом обычно занимались бывшие рабы, отпущенные на волю и включенные в состав метеков.
Большое число метеков было также занято в керамическом производстве и металлургии, из надписей известны имена метеков литейщиков, кузнецов, слесарей, оружейников, кожевников и пр. Таким образом, не было почти ни одной отрасли ремесла, в которой метеки не играли бы значительной роли. Не допускались метеки, как уже указывалось, только к занятию сельским хозяйством.