Боспор - страница 6
О развитии прядильно-ткацкого производства говорят постоянно находимые на территории боспорских поселений глиняные пряслица от веретен. На Боспоре производились также разнообразные изделия из привозного металла, поскольку анализ шлаков, найденных при раскопках одного из боспорских поселений, показал, что залежи местной железной руды, которыми так богат Керченский полуостров, по-видимому, в древности не использовались.
Широкую известность приобрели изделия боспорских ювелиров, особенно боспорская торевтика, представленная рядом таких шедевров, как знаменитые сосуды из Куль-Обского, Воронежского и других курганов. Большинство этих вещей датируется IV в. до н. э.
Производство художественных расписных ваз возникает на Боспоре несколько позже, по-видимому, только в конце IV в. до н. э., когда наблюдается известное сокращение афинского импорта.
Яркое представление о характере сложившейся на Боспоре культуры дают погребения. Ранние погребения боспорских городских некрополей сравнительно небогаты. С конца V в., однако, входит в обычай ставить на могилах богатых людей надгробия (иногда из мрамора, доставлявшегося из Афин), начиная же с III в. до н. э. на этих надгробиях появляются рельефные изображения самих погребенных. В надгробных надписях с именами умерших, правда относящихся к более позднему времени, указывалась и их профессия.
Так, до нас дошли надгробия купца, судостроителя, учителя гимнастики, филолога, грамматика, ученого. На могилах воинов упоминаются обстоятельства, явившиеся причиной их смерти. Например: «...наткнулся на страшное вражеское копье»; «убит бурным Аресом номадов», т. е. скифским богом войны; «лежит в земле боспорской, сраженный копьем».
Характер вещей, обнаруживаемых в составе погребального инвентаря, отражает быт боспорского населения. В женских погребениях, например, часто находят туалетные шкатулки и сосуды, зеркала, веретена и т. п.; в мужских — спортивные принадлежности: сосуды для масла, которым было принято натирать тело перед гимнастическими состязаниями, железные или бронзовые стригили, которыми его потом счищали, и т. д.
О том, что на Боспоре происходили спортивные состязания и что уроженцы боспорских городов участвовали в общегреческих состязаниях, говорят находки на боспорской территории так называемых панафинейских амфор (призов, выдаваемых участникам состязаний, происходивших в Афинах в дни панафинейского праздника) и одна горгиппийская надпись середины III в. до н. э.
В этой надписи содержится перечень участников больших гимнастических состязаний, насчитывающий 226 мужских имен. Подавляющее большинство этих имен греческие, но любопытно, что среди них встречаются такие имена, как Синд и Скиф. Это показывает, что среди жителей боспорских городов появляются и люди местного негреческого происхождения. В более позднем периоде боспорской истории этот процесс становится гораздо более заметным, в связи с чем вся культура Боспора приобретает своеобразный местный колорит.
Наряду с погребениями в городских некрополях на Боспоре существовал и другой тип захоронений: погребения в монументальных больших каменных склепах, в ряде случаев с коническими ступенчатыми куполами, построенных по принципу так называемого ложного свода, которые сверху покрывались высокими курганными насыпями. К числу таких погребений относятся стяжавшие себе широкую известность Царский курган, Мелек-Чесменский курган и др.
В окрестностях современной Керчи курганные погребения образуют целую гряду, тянущуюся на много километров вдоль возвышенности Юз-Оба. Богатейший погребальный инвентарь этих курганов по большей части был расхищен еще в древности. В отдельных случаях, когда он полностью сохранился, он поражает нас своей роскошью — обилием золотых и серебряных вещей, прекрасной по большей части греческой работы.
Следует, однако, подчеркнуть, что в самой Греции погребения подобного типа не встречаются; в них поэтому нужно видеть специфику бос-порского погребального обряда. Роскошь этих погребений дает яркое представление о тех богатствах, какими владела боспорская знать. В этом отношении весьма показательно, что боспорские монументальные склепы по времени относятся к IV и самому началу III в. до н. э., — т. е. к периоду наивысшего экономического расцвета спартокидского Боспора.
С середины III в. богатые погребения на Боспоре по большей части исчезают, сменяясь могилами значительно более простого устройства с несравненно более скромным инвентарем. Этот бросающийся в глаза факт, как и ряд других явлений, отражает начавшийся с середины III в. до н. э. экономический упадок Боспора.
Скудость и фрагментарность имеющихся источников, к сожалению, не позволяют восстановить конкретную историю Боспора с желательной полнотой; ее можно представлять лишь в самых общих чертах. Годы правления Левкона I и Перисада I (389-309 гг. до н. э.) по всем признакам были периодом не только экономического, но и политического и культурного подъема. Именно в это время наблюдается интенсивный рост оседлых, земледельческих поселений в Прикубанье.
Можно поэтому думать, что политика вышеупомянутых Спартокидов отвечала интересам не только господствующего класса, но в какой-то мере и интересам более широких слоев боспорского населения. Производя хлеб и другие товары на экспорт, это население, очевидно, было заинтересовано в дальнейшем развитии боспорской торговли, и с этой точки зрения политика Спартокидов его устраивала.
Тем не менее создавшаяся на Боспоре обстановка отличалась сложностью. Дальнейшее развитие процессов социально-имущественного расслоения, протекавших как в городах, так и у подвластных Боспору племен, не могло не обострить борьбы между бедными и богатыми, эксплуататорами и эксплуатируемыми, полноправными и бесправными. В то же время и рабовладельческие города побережья, и местные племена имели свои, веками сложившиеся традиции, можно думать, нередко встававшие в противоречия как друг с другом, так и с той политикой, которую проводило центральное боспорское правительство.