Гунны и Западная Римская империя в 20-30-х годах V века
Начало второй четверти V в. принесло новые потрясения. В Галлии и Испании продолжалась освободительная борьба, направленная и против римского господства, и против варваров, оказывавшихся там в положении либо союзников, либо врагов Империи.
Франки заняли пограничные области Северо-Восточной Галлии и стремились проникнуть западнее. Усилился натиск бургундов на провинции Юго-Восточной Галлии. Свевы и вандалы, поселившиеся в Испании, постоянно нарушали союзный договор с Равеннским двором, заключенный еще в 419 г. под давлением вестготов.
Вестготы, находившиеся в Юго-Западной Галлии, добивались независимости и пытались продвинуться на восток страны. В Африке усилилось социальное движение угнетенных масс и перешли в наступление горные и пограничные мавритано-берберские племена.
Чтобы сохранить Империю, Равеннский двор нуждался в огромных материальных ресурсах, которые с каждым годом сокращались. Это было связано с острым кризисом рабовладельческого способа производства, сопровождавшимся закрепощением и исчезновением свободных крестьян и ремесленников, являвшихся налогоплательщиками, а также с уменьшением территории, откуда Риму поступали налоги. Из Африки они перестали поступать в связи с движением агонистиков, парализовавших деятельность сборщиков налогов, и в связи с наступлением мавритано-берберов.
Диоцез Иллирик с 425 г. оказался под управлением Византии. В Испанки из-за освободительной борьбы народных масс и частых войн со свевами, аланами и вандалами собирать налоги было невозможно. В Юго-Западной Галлии право сбора и расходования налогов оказалось под контролем королевской власти вестготов.
В поисках выхода из создавшегося положения Равеннский двор усиливал финансовый нажим на провинции, оставшиеся под его непосредственным управлением (Арморика, Тарракония, часть Юго-Восточной Галлии) и пытался ликвидировать те элементы самостоятельности, которых добились варварские королевства, ставшие преградой для деятельности римских сборщиков налогов. Это, в свою очередь, приводило к усилению социальных и антиримских движений. Чтобы противостоять им, а также стремлению варварских королей к независимости, Равеннский двор нуждался в мощной военной опоре.
Ею являлась армия, состоявшая из экспедиционных и пограничных войск. Пограничные части давно уже состояли не из подвижных легионов, а из обитателей военных поселений, где воинская повинность стала наследственной. Экспедиционные войска также претерпели значительные изменения в своем составе и вооружении. К началу, второй четверти V в. в пограничных войсках Западной Римской империи числилось 138 200 человек, а в экспедиционных — 123 800.
Как уже говорилось, конница состояла из наемных и вспомогательных варварских отрядов. В связи с исчезновением свободного крестьянства, являвшегося основной базой для набора рекрутов, процесс варваризации охватил и пехоту.
В «Расписании должностей», служившем основным административным документом, кавалерийские части перечисляются раньше пехотных. Это означает, что кавалерия занимала первое место. Однако в пехотных частях главная роль также отводилась вспомогательным кавалерийским отрядам, состоявшим из варваров.
Поскольку варвары были отличными наездниками и стрелками из лука, все эти части, комплектовавшиеся из варваров, набранных либо в римских провинциях, либо среди соседних племен, длительное время являлись надежной опорой правящей верхушки господствующего класса Империи. Однако с IV в. положение изменилось.
Со времени массовых вторжений и переселений варварских племен в римские провинции стала очевидной ненадежность наемников из соседних варварских племен, которые могли стать союзниками своих соплеменников, оказавшихся в пределах империи или нападавших на нее.
К. Маркс вскрывает причины такой опасности: «Племена, говорящие на диалектах одного и того же языка, могут объясняться друг с другом, улаживать свои споры и привыкнуть в силу их общего происхождения смотреть друг на друга как на естественных союзников».
Философ и политический деятель Синезий предлагал вообще отказаться от набора варваров в армию и комплектовать ее из местных жителей. Но его советы византийскому императору не отвечали условиям Запада, где более выгодным оказалось превратить мелких свободных крестьян в крепостных, а воинские части комплектовать из варваров, удаляя их от соплеменников или местных жителей, с которыми они сблизились.
Определенное время давала ощутимые результаты и политика натравливания одного племени на другое, и использования их для угнетения друг друга или местных жителей, но в силу целого ряда причин часть варварских племен все же нашла контакт с местными жителями или другими варварскими племенами. Этому способствовали расквартирование варварских племен в той или иной римской провинции и угроза нападения новых варварских племен. Рассмотрим эти явления более подробно.
В V в. соседние варварские племена предпринимали набеги в римские провинции с целью не только грабежа, но и колонизации. Стремление закрепиться в той или иной провинции приводило к иным результатам, чем грабительские набеги III-IV вв., так как завоеватели стремились уничтожить или оттеснить жителей захваченных провинций на худшие земли. Но подобные попытки встречали самое упорное сопротивление и приводили к длительной кровопролитной борьбе.
Опыт подсказал варварской верхушке, что при враждебном отношении всех жителей завоеванной провинции удержаться в ней невозможно. Для прочного обоснования необходима поддержка хотя бы части местных жителей. Поэтому франкская, бургундская и алеманская знать стала искать союза с местной, с которой у нее были и общие эксплуататорские интересы. Меняют свое отношение к местным жителям и вестготы. Потерпев неудачу при попытке водвориться в Юго-Западной Галлии в 412-414 гг. и в Испании в 414-416 гг., вестготская знать сумела извлечь из этого исторический урок. Вернувшись в 418 г. в Юго-Западную Галлию, она уже строила свои отношения с местными жителями на совершенно новой основе.
Варварские предводители были вынуждены выступить против неорганизованного единовременного грабежа отдельными отрядами или одиночками, поскольку это объединяло местных жителей против варваров. Постепенно сложились отношения дани, которые после возникновения варварских королевств сменились обложением налогами и судебными штрафами в пользу короля.