Нотные мастерские
Одним из наиболее популярных видов продукции гравировальных мастерских были ноты. Их издавали владельцы мастерских, нотограверы, музыканты, любители музыки, нототорговцы. Например, нототорговец К, Ленгольд был активным издателем.
До 1812 г. в Москве работало несколько мастерских. Среди них нотное издательство Ж. Нейрона (1806-1812) издавало отдельные сочинения, журналы; «Журнал для семиструнной гитары» (1807), «Приношение прекрасному полу» (1800-1812), «Трубадур» (1812). Франц Вейсгербер, музыкант, преподаватель на духовых инструментах, имел нотную мастерскую в Немецкой слободе (1806-1812). Здесь он печатал ноты по заказам или собственные сочинения. После войны он пытался возродить мастерскую ив 1817 г. издал прелюдии для фортепиано И. Геслера. Владели нотным мастерством К. Эльберт (1810), Дальмас (1812).
Металлография Карла Венцеля так и называлась — нотной. Если судить по разнообразию музыкальной литературы и по ее количеству — это было крупнейшее заведение. Первые свидетельства о металлографии Венцеля относились к 1826 г., когда в его металлографии и в Театральной типографии А. Писаревым и А. Верстовским был издан «Драматический альбом на 1826 год».
Затем Верстовский издал «Музыкальный альбом» на 1827 и 1828 гг., который уже целиком гравировался и печатался в металлографии Венцеля. У Венцеля печатался в 1834-1835 гг. и музыкальный журнал «Эолова арфа». В течение 1835 г. вышло шесть номеров «Партитуры для военной трубной музыки с педалями», издаваемой Генрихом Эбергардом. Венцель напечатал и три тетради «Романсов и песен» М. Глинки (1834-1835).
Издавал Венцель и учебники, например «Венский самоучитель» (1832). Таких солидных изданий, как альбомы, журналы, книги, было не так уж много. Основную массу нотных изданий составляли мазурки, вальсы, польки, кадрили, куплеты из опер, водевилей, романсы, русские народные песни с нотами и словами — и все это на одной или нескольких страницах.
Например, были изданы песни «Не белы снеги в чистом поле забелелись», «Соловей мой, соловей», «Вылетала бедна птичка на долину», «Девицы красавицы», «Вот мчится тройка удалая» с шестью вариациями, «Очи», «Не одна то в поле дороженька пролегла». Регулярно печатались ноты и текст гимна «Боже, царя храни».
Активным издателем нот в 1833-1835 гг. был Максимов. Его металлография не уступала металлографии Венцеля. Здесь печатались те же мазурки, полонезы, кадрили, романсы, песни, гаммы. Например, в одном из своих обращений в цензурный комитет он просил разрешение издать 12 песен для скрипки: «Не шей ты мне, матушка, красный сарафан», «Старый муж, грозный муж», «Нет, не солнышко превиде вечера», «Ах ты, моя доля, моя молодецкая», «Что это за сердце», «Не одна то во поле дороженька», «Вдоль по улице молодец идет», «Ахти, матушка, голова болит», «Пряди, моя пряха», «Люблю грушу садовую», «У ворот девки стоят», «Хожу я по улице». У Максимова в 1834 г. был издан романс «Цыгане» на слова Пушкина.
Одним из лучших издателей музыкальных сочинений был А. С. Мелъгунов. Его литографическое заведение имело название «Музыкальное эхо». Он стал основным издателем сочинений А. Е. Варламова, что подтверждает находящаяся в архиве расписка Варламова от 18 декабря 1843 г.: «...я, Варламов, продал ему, Мельгунову, с сего числа все имеющиеся быть мною, Варламовым, сочиненные романсы, песни или музыкальные творения... в вечное владение». Среди сочинений Варламова, представленных Мельгуновым в цензурный комитет в 1846 г., романсы «Сад роскошен и цветист», «Две звезды», «Расставанье», «На небо взглянул», «Речи и очи», Романс «На небо взглянул» был написан на слова Плещеева.
Бриккер по количеству выпускаемых музыкальных сочинений в 1849 и 1850 гг. не уступал Венцелю в его лучшие годы, возможно, даже превосходил. Он печатал романсы и песни и известных музыкантов и малоизвестных: К. Сидоровича, Ф. П. де Витте, Е. Оглоблина, И. Лемана, А. Дюбука, С. Штутцмана, И. Гагарина, П. Булахова, В. Лангера, Ф. Ортнера, П. Волкова, Е. Захарова, Плотницкого, Н. Рубинштейна, Матусевича, Д. Половцева, М. Горшкова, Н. Дмитриева, А. Гурилева, С. Урусова. Среди авторов слов романсов, песен были Пушкин, Лермонтов, Козлов, Полежаев, Плещеев, Ю. Жадовская.
В 1828 г. содержатель литографии П. Белов (живший на Тверской в доме Демидова) издал «Музыкальный альбом» Варламова и Глинки. Других сведений об этой литографии у нас нет. В 1837 г. в архивах упоминался еще литограф Алексей Белов.
Некий Алмазов в 1837 г. обратился в цензурный комитет с просьбой разрешить ему издать два романса на слова Лермонтова; «Как по вольной волюшке» и «Я не хочу, чтоб свет узнал» — и два романса на музыку Н. Самсоновой: «Бабочка» и «Моему коню». Была ли у него своя литография, трудно сказать.
Раппольт печатал в своей литографии романсы, песни, танцевальную музыку А. Алябьева, А. Григорьева, С. Чиффа, А. Шагеллона, И. Штрауса. У нас есть сведения о работе его литографии только за 1849 и 1850 гг., как и упоминавшегося выше Бриккера.
Средний тираж одного музыкального сочинения в год был 1200 экз. Но это, можно сказать, пробный тираж. Потом издание могло повторяться несколько раз, причем у разных издателей. Титулярный советник Александр Шахов обратился в цензурный комитет 30 мая 1828 г. с тем, чтобы ему разрешили переиздать (неизвестно, сколько было изданий до этого) «Избранный новейший песенник» тиражом 6 тыс. экз.
Авторское право на музыкальные сочинения отсутствовало. Прибыль от распространения романсов, песен получали книгопродавцы и издатели, но не сочинители. Авторам гонорар практически не платился, они часто сами вынуждены были платить за издание своих сочинений. За печатание романса в три страницы тиражом 100 экз. сочинитель должен был заплатить 17 руб. 46 коп. Чтобы при этом получить прибыль рублей пятнадцать, он должен был сам продать его по цене около 60 коп.
Лишь 17 марта 1841 г. в Московский цензурный комитет поступило предписание, запрещавшее перепечатку музыкальных произведений «без предъявления цензуре документа, доказывающего позволение или согласие на то самого автора». В связи с этим запретом возник целый ряд недоразумений.
Так, в 1846 г. в цензурный комитет обратился содержатель литографического заведения «Музыкальное эхо» надворный советник А. С Мельгунов, обвинявший цензоров, отказывавших в разрешении печатать музыкальные пьесы на том основании, что на представляемых музыкальных пьесах имеется клеймо музыкального магазина П. Лейнгольда, которое означало только то, что пьеса продана этим, магазином.
Сочинитель мог продать произведение издателю, при этом терял на него права. А. Е. Варламов продал Мельгунову в «вечное и потомственное... владение» рукопись «Музыкальной грамматики» за 428 руб, 57 коп. серебром, несколько романсов по 42 руб. 85 коп. серебром за каждый. Общая же сумма за все приобретенные сочинения не превышала 2 тыс. руб. серебром.
Авторское право на литературные сочинения начало действовать раньше. Купец М. П. Щуров в 1838 г. попал в затруднительное положение, напечатав в типографии Лазаревых «Венок граций, подарок любителям и любительницам пения и романсов и собрание разных стихотворений лучших писателей, как-то: А. Пушкина, И. Козлова, Е. Баратынского, Ф. Глинки и проч.» (тиражом 8 тыс экз.) без предварительной цензуры на том основании, что этот сборник издавался еще в 1831 г. Но цензура задержала выход его в свет, требуя согласия живых авторов на публикацию их сочинений. Щуров терпел убыток в 2 тыс. руб.
Идя навстречу его просьбам, цензура решила, что издатель не освобождается от претензий авторов, но книгу может выпустить в свет, только сияв с титульного листа имена Кюхельбекера и Бестужева, тем более что их стихов в книге не было.
М. П. Щуров напечатал иллюстрации к сборнику, вероятно, в собственной литографии, в которой он на 12 станах печатал эстампы. До 1833 г. литография принадлежала его отцу П. Т. Щурову, выпустившему в 1828 г. «рисованные картинки, изображавшие турецких солдат и офицеров», тиражом 1,2 тыс. экз., книгу «Бесценный подарок детям, или Новейшая российская азбука» (5-е изд.) тиражом более 3 тыс. экз. и портрет цесаревича Константина Павловича тиражом 5 тыс. экз.