Политическая, историческая и научная мысль
Благодаря своеобразию внутреннего устройства Польши первое место в гуманитарной сфере заняла общественно-политическая мысль и историография. Польское общество формировало свое политическое и историческое самосознание и демонстрировало его окружающему миру, тем самым заявляя о своем прочном месте в системе европейских народов.
Действительно, в связи с ослаблением Чехии и катастрофой Венгрии (победа турок в Мохачской битве 1526 г.) именно к Польше в середине XVI в. переходит роль сильнейшего государства Центральной Европы, игравшего значительную роль в сопротивлении Османской империи, а также ведшего активную восточную политику. Начало политическому возвышению Польши положила Грюнвальдская битва 1410 г.
Монументальным памятником эпохи стала «История Польши» Я. Длугоша (1415-1480), сочетавшая в себе принципы средневековой хронистики с новыми тенденциями: ориентацией на античные образцы, интересом к своей древности (рассказ о славянском язычестве), тщательным изучением письменных источников и элементами критического к ним отношения, государственным патриотизмом. Длугош утверждал в польском обществе чувство гордости своим историческим прошлым.
Широкую известность получил трактат «О двух Сарматиях» Мацея из Мехова (1517), где опровергались некоторые географические представления античных авторов о Восточной Европе. Этот труд стал главным источником сведений о Польше и Восточной Европе на Западе. Он выдержал 14 изданий.
В XVI в. Мацей из Мехова закрепил в польском самосознании его этноисторическую специфику, известную как «сарматизм». Он утверждал славное происхождение поляков от народов древности («сарматов»), в то же время дистанцируясь от «варварского» мира «азиатской Скифии». Тем самым поляки становились носителями цивилизации в пограничье культурного и варварского миров.
Эти идеи развивал М. Кромер в труде «О происхождении и деяниях поляков» (1555). В нем уже более заметно критическое отношение автора к источникам и его стремление преодолеть средневековые схемы исторического изложения.
Для «Хроники» М. Стрыйковского (1582) характерно сочетание фантастических вымыслов с источниковедческой работой, когда автор сопоставлял даже разные редакции одного текста. Очевидно, там, где была источниковедческая база, историческое знание стремилось стать рациональным, сменяясь буйной фантазией на полях незнаемого.
В итоге развитие исторического самосознания привело поляков к утверждению того, что они — «народ, который своей древностью не уступит наиблагороднейшему народу» (В. Гослицкий, 1587). В это же время формируется теория исторической науки. В ней риторически-дидактическому течению (история — учитель жизни, деяния исторических героев — образец для подражания) противостоит объективно-научное.
С. Иловский в сочинении «О возможностях исторической науки» (1557) сформулировал научные принципы историографии, получившие дальнейшее развитие лишь столетия спустя. Он считал, что в историческое сочинение нельзя включать ложь, вымыслы, лесть, что историку не следует ни судить прошлое, ни поучать читателя и что историю следует излагать точным языком математики.
Начали складываться коллекции исторических источников. С. Гурский по поручению крупнейшего мецената, гуманиста, епископа П. Томицкого собирал документы о жизни и деятельности людей, чем-либо прославившихся в Польше. «Acta Tomiciana» стали беспрецедентным корпусом сведений о выдающихся поляках, причем при отборе персоналий восторжествовал принцип объективности и беспристрастности.
Гурский сопровождал документы своими ехидными и крайне тенденциозными высказываниями о той или иной персоне, но все же эти документы собирал и систематизировал. Во второй половине XVI в. расцветает жанр исторических мемуаров, отражавших актуальные события. Волна политики захлестывает историографию. Черты «большой историографии» сохранил лишь Р. Гейденштейн, историограф военной славы короля Стефана Батория.
Философская мысль плодотворно разрабатывала проблемы логики. Большой вклад в борьбу со схоластикой внес один из первых польских гуманистов Гжегож из Санока (1406-1477), ратовавший за изучение естественных наук архиепископ-эпикуреец, не веривший в астрологию врач, занимавшийся индуктивной логикой.
Он преподавал латинскую поэзию в университете и сам писал стихи. Одна из главных его заслуг — создание первого в Польше кружка гуманистов. Цели логики, состоящие в понимании первопричины, осветил в «Диалектике» Я. Гурский (1563). В конце XVI в. прославился философ А. Бурский, ставивший логику выше теологии.
Общественно-политическая мысль, естественно, была сконцентрирована на политическом своеобразии устройства польского государства. В многочисленных трактатах предлагались его реформы в зависимости от взглядов автора. В середине XV в. общественная мысль сфокусировалась в речи Яна из Людзиска по случаю коронации Казимира Ягеллончика, где содержались традиционные для средневековья положения о том, что по природе все люди равны, поэтому государь должен стремиться к справедливости, охраняя крестьян от произвола магнатов.
Новой была патриотическая идея и античная риторическая форма выступления. В краковской университетской среде получили распространение идеи гусизма. Магистр А. Галка сложил «Песнь о Виклифе», в которой критиковал Рим за сокрытие христианской истины. Он затем бежал к гуситам в Чехию.
Ректор П. Влодковиц отстаивал суверенитет Польши по отношению к Риму, равные права христианских и нехристианских народов. Его идеи развил выдающийся публицист Ян Остророг (1436-1501), ратовавший за объединение всех польских земель, за «бедную церковь». Он сформировал общественный идеал, где шляхтич, воин-патриот, склонный к раннереформационным идеям, противостоял осуждаемому бюргерству и купечеству, особенно немецкому.
Я. Остророг с морализаторских позиций бичевал человеческие и общественные пороки, прежде всего пьянство. «Мемориал об устройстве Речи Посполитой» Я. Остророга содержал в себе идею сильной королевской власти и централизации страны. Основой политических воззрений Я. Остророга стали «требования разума», что свидетельствует о влиянии гуманистической идеологии.
Знаменитый итальянец Каллимах (Ф. Буонаккорси), приехавший в 1470 г. в Польшу, сыграл большую роль в распространении здесь ренессансных идей. Вокруг него сложился кружок гуманистов, принадлежавших к высшей светской и духовной иерархии.
Он стал воспитателем королевских детей и учителем польских поэтов, писавших на латыни, ввел в польскую литературу жанр биографии и антитурецких сочинений («турцик»). Его философско-политические взгляды (эпикурейство, восхваление сильной просвещенной власти монарха, обоснование необходимости борьбы с турками) оказали большое влияние на польских гуманистов.
Заметным интеллектуальным течением стало эразмианство. Активно переписывались с Эразмом Роттердамским такие польские гуманисты, как упоминавшийся П. Томицкий — основатель кафедры римского права в Краковском университете, библиофил, собиравший книги по всей Европе; А. Кшицкий — поэт, примас Польши, воспевавший Вакха и Венеру, поистине ренессансная личность; его племянник епископ А. Жебжидовский, всю жизнь считавший себя учеником Эразма.
В ответ Эразм осыпал комплиментами польский двор и народ, перешедший из варварства в число наиболее культурных народов. Однако влияние Эразма носило скорее характер внешнего приобщения к философии ведущего мыслителя европейского гуманизма. Лишь идея веротерпимости пустила в Польше глубокие корни, и то в основном благодаря сознанию независимости, присущей польскому дворянству.
Толерантности способствовали и итальянцы, склонные к идеям Реформации, в большом числе прибывшие в Польшу в свите Боны Сфорца, второй жены Сигизмунда I. В основном это были врачи, утверждавшие принцип эксперимента над авторитетом медиков древности.
Вершиной польской ренессансной политической мысли стало творчество А. Фрыча Моджевского (1503-1572). В сочинении «Об исправлении Речи Посполитой» (1559) он отстаивал идеалы средней шляхты. Не оспаривая сословного деления общества, он утверждал приоритет личных достоинств, общественную пользу каждого сословия, их равенство перед законом и в нравственном аспекте.
К понятию «нация» он относил все население, а не только шляхту, как было принято; критиковал теорию божественного происхождения власти. Его этическая доктрина включала разделение войн на достойные и «дурные», осуждение сословного высокомерия и праздности, косности шляхты. Основными критериями для него стали разум и веротерпимость.