Некоторые вопросы общей теории книговедения и история книги
Е. Л. Немировский
Книговедение как комплексная наука о книге и книжном деле имеет в нашей стране давние и устойчивые традиции, связанные с именами и трудами Н.М. Лисовского, А.М. Ловягина, М. Н. Куфаева, А.Г. Фомина, Н.М. Сомова и многих других ученых. Процесс становления этой науки непрерывен, хотя в нем и были периоды подъема и спада. И все же можно признать справедливыми утверждения тех, кто говорит о «новом рождении» книговедения в послевоенные годы. Это примечательное в истории нашей науки событие связано с научно-технической революцией и вызванной его так называемой революцией в мире книг, одним из проявлений которой был резкий количественный рост печатной продукции в 50-60-х годах нынешнего столетия. Новое рождение книговедения совпало по времени с возникновением дисциплины, которую вслед за А.И. Михайловым, А.И. Черным и Р.С. Гиляревским стали именовать информатикой.
Как всегда бывает в процессе становления научных дисциплин, предмет и метод науки, а также ее сфера влиянии на первых порах четко определены быть не могут, почему и возникают споры. Противоречие усугубляет тот факт, что пути информатики, книговедения и библиотековедения нередко перекрещиваются. Суть спора в концентрированной форме сформулирована З.П. Оленевой и И.А. Скороход: «Попытки книговедов рассматривать библиотековедение лишь как часть книговедения... совершенно не обоснованы»1З.П. Оленева, И.А. Скороход. К вопросу о взаимоотношении книговедения и библиотековедения.— «Сб. статей и материалов Б-ки АН СССР по книговедению», 1970, т. 2, стр. 249.. Парадоксально, что это утверждение высказано на страницах издания, именуемого «Сборником статей и материалов по книговедению».
Споры о составе книговедения, о степени автономности дисциплин книговедческого цикла, о примате книговедения перед библиотековедением или наоборот идут и в других странах. Книговедческие построения польских ученых К. Гломбиовского и К. Мигоня критиковались на страницах библиотековедческой периодики, причем одна из критических публикаций была названа недвусмысленно: «Наука о библиотеке или наука о книге являются основой современного библиотековедения?» Опубликованная в 1963 г. в ФРГ статья Г. Зихельдшмита «Автономия книговедения», содержащая, в частности, интересную классификационную схему науки о книге, тут же вызвала окрик П. Мейера-Дома: «Автономного книговедения не существует!».
Пути создания современного знания о книге живо волнуют книговедов и библиотековедов, что вызвало, в частности, появление в ФРГ сборника «Пути к книговедению». По мнению автора одной из статей Г. Грундмана (статья названа «О необходимости и возможности всеобщего книговедения»), «книговедение должно включать сумму исторических, технологических, эстетических, социологических, экономических и правовых знаний о книге и может быть разделено на следующие области: материальные основы, вопросы творчества писателя, книга и журнал как таковые, изготовление и распространение книг магазинами и библиотеками, вопросы чтения».
Вопрос о составе книговедения и о степени автономности отдельных дисциплин книговедческого цикла оживленно обсуждался на II Всесоюзной научной конференции по проблемам книговедения, состоявшейся в Москве в апреле 1974 г. Конференция была созвана Научным советом по истории мировой культуры Академии наук СССР, Государственной библиотекой СССР им. В. И. Ленина и Всесоюзной книжной палатой. В ее работе приняли участие представители Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, научно-исследовательских организаций Академии наук СССР, академий наук союзных республик, Министерства культуры СССР, Госкомиздата СССР и других министерств и ведомств, высших учебных заведений, библиотек, издательств и научно-информационных центров. Были представлены организации и учреждения 23 городов 12 союзных республик. Присутствовали зарубежные специалисты из Болгарии, ГДР и Польши. На двух пленарных и 18 секционных заседаниях участники конференции заслушали 39 докладов и 108 сообщении2Книговедение и его задачи в свете актуальных проблем советского книжного дела. Вторая всесоюзная научная конференция по проблемам книговедения. Программа конференции. М., 1974..
Для советской науки характерна тесная связь теоретических построений с насущными задачами коммунистического строительства. Аспекты теории книговедения обсуждались конференцией в свете актуальных проблем советского книжного дела в условиях развитого социалистического общества. В центре внимания стояли вопросы наиболее полного, оперативного и планомерного удовлетворения потребности советских людей в книге в свете решений XXIV съезда Коммунистической партии Советского Союза. В выступлениях участников конференции единодушно подчеркивалось, что эти важные вопросы могут быть успешно решены лишь путем комплексного подхода к актуальным проблемам всех отраслей книжного дела — книгоиздания, полиграфии, книжной торговли, библиотечного дела и библиографии.
Комплексный подход был лейтмотивом работы девяти секций, созданных на конференции (общих проблем книговедения, прогнозирования книжного дела, национальной книги, типологии книги, рукописной книги, истории книга, издательского дела и книжной торговли, искусства книги, теоретических проблем библиофильства). О необходимости комплексного подхода к актуальным проблемам книжного дела говорил в своем вступительном слове член-корреспондент Академии наук СССР А.А. Сидоров.
Комплексность характеризовала и основной доклад, сделанный на конференции3Н.М. Сикорский, Е. Л. Немировский. Книговедение и его задачи в свете актуальных проблем советского книжного дела. Тезисы доклада. М., 1974; Н.М. Сикорский. Для советского читателя, — «В мире книг», 1974, № 9.. В его вступительной части анализировались причины того известного обстоятельства, что выпуск книжной продукции в нашей стране пока не соответствует из года в год увеличивающимся потребностям советских людей в печатном слове. Статистические данные свидетельствуют, что темпы роста книжной продукции значительно отстают от темпов роста факторов, вызвавших увеличение потребности в книге и, в частности, от темпов роста национального дохода, численности научных работников и дипломированных специалистов, жилищного фонда и др. В свете изложенного была сформулирована мысль о том, что в настоящее время «общественное пользование книгами является наиболее гибкой и организованной формой приобщения трудящихся к книжным богатствам и играет ведущую роль в удовлетворении социальной потребности в чтении». Успешному выполнению массовыми и специальными библиотеками их функций мешает ряд недостатков, среди них неудовлетворительное комплектование и бессистемное использование библиотечных фондов. Недостаточно гибкая внутренняя организация библиотечной системы настоятельно требует централизации сети государственных массовых библиотек. Этому вопросу, как известно, была посвящена специальная конференция, состоявшаяся в 1974 г.4В.В. Серов. От эксперимента — к плановому внедрению централизации, — «Библиотекарь», 1974, № 2, стр. 8-15; Централизация — важнейшее направление совершенствования библиотечного дела в стране. Тезисы докладов научно-практической конференции. М., 1974. 13 соответствии с постановлением ЦК КПСС «О повышении роли библиотек в коммунистическом воспитании трудящихся и научно-техническом прогрессе» централизация массовых библиотек должна быть проведена в 1974-1980 гг.
Важное место занимали в докладе вопросы пропаганды книги и руководства чтением, рассматриваемые в свете повышения эффективности всего книжного дела в целом. При этом были использованы данные исследования «Книга и чтение в жизни небольших городов», выполненного в Государственной библиотеке СССР им. В.И. Ленина под руководством В.Д. Стельмах. Характерно, что в процессе исследования выявилась необходимость выйти за пределы сугубо библиотековедческих аспектов, опираясь, в частности, на данные книгоиздательской и книготорговой статистики. Плодотворность такого комплексного подхода неоднократно иллюстрировалась в докладах, прочитанных на секционных заседаниях II Всесоюзной научной конференции по проблемам книговедения.
Структура комплексной книговедческой науки устанавливается, если проследить путь «информации» к потребителю — читателю. Во избежание недоразумений отметим, что понятие «информация» трактуется в данном случае как философская категория, обозначающая такие же объективные формы проявления материи, как масса и энергия. Недавние попытки дать определение понятия «информация» связаны со стремлением увязать эту философскую категорию с трактовкой отражения как необходимого свойства всей материи. Ленинское положение о неисчерпаемости материи в определенном смысле может быть перенесено на информацию — можно говорить о количественной и качественной неисчерпаемости информации. Более узкое понятие «семантической информации» распространяется на все проявления идеологической, культурной и научной деятельности, рассматриваемые с точки зрения их фиксирования в материальной форме с целью передачи от индивидуума к индивидууму и от поколения к поколению. В этом смысле книга — одна из форм регистрации и распространения информации — далеко не единственная и оптимальная в пределах определенного отрезка истории человеческого общества. Эта формулировка вызвала возражения И.Е. Баренбаума, писавшего, что «неправомерно рассматривать книговедение как один из разделов информатики, ибо у книговедении более широкий, более общий — всеобъемлющий — подход к книге как объекту исследования, чем у информатики, призванной обслуживать присущими ей методами изучения произведений печати... нужды науки и производства».
Следует указать, что И. Е. Баренбаум исходит из узкого понимания термина «информация» (научная информация), в то время как мы исходили из предельно широкой трактовки этого понятия.
Прежде чем стать книгой, информация на своем пути к потребителю проходит ряд стадий. Первая из них — обработка — состоит в политической, идеологической, профессиональной оценке рукописи, в се научном, литературном, техническом редактировании и подготовке к печати. Следующая стадия — регистрация — заключается в полиграфическом (или каком-либо ином) воспроизведении обработанной информации в достаточно большом количестве экземпляров. Задача следующей стадии — распространения — доставить информацию в оптимально короткий срок именно тому потребителю (читателю), который в ней нуждается.
Особенность современных форм регистрации информации состоит в том, что они служат не одному поколению. Перед человечеством встает сложная задача хранения печатной продукции, составляющая следующую стадию в блок-схеме пути информации к ее потенциальному потребителю, который теперь рассматривается не только в пространстве, но и во времени. Количественный рост информационного потока и возникновение многомиллионных хранилищ вызвали к жизни задачу поиска информации.
Пяти основным стадиям на пути информации к потребителю соответствует пять отраслей книжного дела, понимаемого как совокупность отраслей человеческой деятельности, связанных с созданием, изготовлением, распространением, хранением и поиском книги. Пяти отраслям книжного дела можно уподобить пять дисциплин книговедческого цикла.
Из всего вышеизложенного как будто бы следует, что основной функцией библиотечного дела является хранение печатной продукции, а задача библиотековедения сводится к тому, чтобы отыскать оптимальные формы осуществления этого процесса. Не противоречит ли это положению о советском библиотековедении как общественной науке, рассматривающей «общественное пользование книгами в качестве средства коммунистического воспитания и подъема культурно-технического уровня трудящихся, важного канала распространения новейших достижений науки и техники»?5 О.С. Чубарьян. Общее библиотековедение: ИТОГИ развития и проблемы. М., 1973, стр. 23. Противоречия никакого нет, ибо в приведенной выше блок-схеме наименовании отдельных стадий на пути информации к потребителю условны, их не следует абсолютизировать и понимать буквально. Хранение — активно; оно подразумевает и целенаправленное подвижение книги к читателю, и изучение читательского спроса, и трансформацию и реконструкцию библиотечной системы в соответствии с актуальными задачами текущего момента.
Идеологическое начало с неизбежностью присутствует в каждой из названных выше стадий. Исключительно важным представляется не только «как?» («как воспроизводить?», «как распространять?», «как хранить?»), но и «для чего?», «с какой целью?».
В дискуссионных выступлениях участников конференции высказывалась мысль о том, что книговедение является общественной наукой и поэтому не может включать сугубо технические полиграфические дисциплины или же тяготеющую к конкретной экономике науку о книгораспространении. Эта точка зрения не является новой. А.И. Барсук в своей схеме книговедения в качестве отдельных отраслей книжного дела называет статистику печати и искусство книги, но забывает о полиграфии6И.А. Барсук. К построению принципиальной схемы книговедения. — «Издательское дело. Книговедение», 1972, № 4. . К. Мигонь недавно писал, что, «трактуя многие проблемы, наука о книге легко может превратиться в комплекс дисциплин, лишь слабо между собой связанных», и подчеркнул, что к этому ведет совокупное рассмотрение таких обособленных проблем, как «полиграфическое машинознание, библиотечное строительство или эстетика книги». Выход, по его мнению, состоит в том, чтобы рассматривать «технические процессы изготовления книги, экономические проблемы распространения или механизацию библиотечных процессов... только с точки зрения их результатов, влияющих на оптимизацию функционирования книги».
Пренебрежение практической основой дела, производством, укоренившееся в некоторых наших трудах, столь противоречит основным принципам советской науки, что было замечено даже сторонним наблюдателем. Английский знаток русской истории книжного дела Дж. С. Г. Симмонс, рецензируя сборник - Пятьсот лет после Гутенберга» (М., 1968), писал: «Мы должны кончить парадоксом. В стране, предлагающей материалистическую интерпретацию, удивительно видеть, что столь малое внимание уделяется двум основным материальным аспектам печатной книги — технической истории оборудования, предназначенного для ее изготовления, и отношениям между материальной оболочкой книги и текстом, который она несет».
Вопрос о составе книговедения тесно связан с вопросом о комплексном характере этой науки или, точнее, вопросом о том, насколько автономными являются отдельные дисциплины книговедческого цикла. В основном докладе II Всесоюзной научной конференции по проблемам книговедения по этому поводу говорилось: «Распространенная точка зрения о необходимости полного включения в книговедение традиционных, исторически сложившихся научных дисциплин, таких, например, как библиотековедение или библиографоведение, сегодня требует уточнения. Тенденция безоговорочного поглощения книговедением научных дисциплин с богатыми традициями вызвала, пожалуй, справедливые возражения библиотековедов и теоретиков библиографии». Далее указывалось, что взаимоотношения отдельных научных дисциплин книговедческого цикла с общей наукой, «пользуясь терминологией теории множеств, следует представить не как «включение» или «объединение», а как «пересечение». Положение было подвергнуто критике И.Е. Баренбаумом, А.И. Барсуком, А.С. Мыльниковым и некоторыми другими участниками конференции. Суть возражений может быть представлена следующей цитатой из статьи И.Е. Баренбаума, опубликованной в 1972 г.: «Хотя библиотековедение и библиографоведение в итоге устанавливают свои частные выводы, это не может служить основанием для признания их «изолированными», независимыми от книговедения автономными науками.. Обе эти науки являются органическими частями книговедения и могут успешно развиваться лишь в рамках общей науки о книге и книжном деле»7И.Е. Баренбаум. Место библиотековедения и библиографоведения в системе книговедения. — «Книга. Исследования и материалы», сб. 24, стр. 21..
Оппоненты, выступавшие в прениях, утверждали, что приведенное выше положение из основного доклада конференции будто бы свидетельствует об отказе от тезиса о существовании общей науки о книге и книжном деле. Ни отказа, ни какого-то «отступления», о котором также говорилось в дискуссионных выступлениях, на самом деле не было. Смысл приведенного выше высказывания состоял в том, чтобы рассматривать книговедение, с одной стороны, как единую и цельную научную дисциплину и, с другой стороны, как комплекс отдельных самостоятельных дисциплин книговедческого цикла. Отношение общей науки и отдельных дисциплин может быть наглядно представлено в виде операции «пересечения» некоторой совокупности множеств А, В, Сит.д., где А — книговедение, В — библиотековедение, С — библиографоведение и т.п. Иллюстрируя эту операцию так называемой диаграммой Венна, можно изобразить наши научные дисциплины в виде кругов, совпадающие участки которых символизируют результат «пересечения», или же тот круг вопросов, который подлежит совокупному рассмотрению книговедением и отдельными дисциплинами книговедческого цикла. Рассматривая же книговедение в качестве комплекса отдельных книговедческих дисциплин, мы, пользуясь той же терминологией теории множеств, можем уподобить его так называемому универсальному множеству, подмножествами которого являются отдельные науки книговедческого цикла.
Такое решение позволяет включить в число книговедческих дисциплин науки о полиграфии и о книгораспространении, ибо сугубо специальные, требующие, допустим, технического анализа проблемы этих дисциплин остаются за пределами интересов комплексной книговедческой науки, которую, говоря словами приведенного выше высказывания К. Мигоня, эти проблемы интересуют «только с точки зрения их результатов». Подобный же принцип, будучи применен к конструированию библиотековедческой науки, позволяет включить в круг ее интересов вопросы механизации библиотечных процессов, архитектуры библиотечных зданий и т.д.
Остается договориться о том, каков будет критерий отбора вопросов, подлежащих комплексному изучению. По мнению И.Е. Баренбаума, высказанному в докладе «Система «книга — читатель» и некоторые актуальные задачи советского книговедения», таким критерием должна стать «связь с реальным ИЛИ подразумеваемым читателем». Именно в требовании «изучать книгу в связи с читателем, потребителем заключенной в ней информации, реальным или подразумеваемым» и состоит, по мнению И.Е. Баренбаума, принципиальное положение функционального метода. Это высказывание находится в полном соответствии с утверждением К. Мигоня: «Ядром книговедческой проблематики является марксистская социология книги».
Думается, что такая постановка вопроса обедняет книговедческую проблематику, которую интересуют взаимоотношения книги не только с читателем, но и с автором, редактором, издателем в самом широком смысле этого слова, с книгораспространителем, библиотекарем и т.д. Что же касается социологии книги, а точнее — социологии чтения, то она является частью общей социологии культуры. Книговедение использует выводы этой научной дисциплины, но не претендует на то, чтобы подменить или поглотить ее.
Возвращаясь к сказанному выше, отметим, что книговедение включает в круг своих интересов проблемы, находящиеся на пути от информации к потребителю, не занимаясь в полном объеме «информацией» (ибо это означало бы заниматься всем реально существующим миром) и «потребителем» (ибо это означало бы заниматься «человековедением»). «Информацию» изучает весь комплекс естественных и гуманитарных наук, а ее зафиксированную в том или ином виде форму — комплексная наука о коммуникациях. «Потребителя» в его отношении к информации изучают социология и психология. Это не означает, однако, что книгу нужно изучать оторванно от «информации» и от «потребителя», такое «изучение» бессодержательно и потому заранее обречено на провал.
С другой стороны, к поиску критерия отбора вопросов, подлежащих комплексному книговедческому изучению, подошли А.А. Беловицкая8А.А. Беловицкая. Типология книги в связи с общеметодологическими проблемами книговедения. — В кн.: Книговедение и его задачи в свете актуальных проблем советского книжного дела. Секция типологии книги. М., 1974, стр. 60. С.П. Омилянчук и А.А. Гречихии, сформулировавшие «понимание книговедения в качестве науки о формах развития и функционирования книги как способа массовой коммуникации». Это понимание, на наш взгляд, перебрасывает мостики между книговедением и комплексной наукой о коммуникациях, которая в сколько-нибудь развитой форме по сей день, однако, не существует. Можно согласиться с докладчиками и в том, что, рассматривая книгу как способ (а точнее форму) массовой коммуникации, мы подготовляем почву для создания единой книговедческой типологии, которую ждут и издатели, и библиотекари, и книготорговцы, и специалисты но научно-технической информации. Оправданная, на наш взгляд, методологическая основа привела, однако, указанных авторов к утверждениям о том, что именно книговедение и является «общей теорией массовой коммуникации», а типология — «общей теорией науки о книге» и что «информатика объективно является частью науки книговедение»9С.П. Омилянчук. Типология в системе науки о книге. — В кн.: Книговедение и его задачи в свете актуальных проблем советского книжного дела. Секция типологии книг. М., 1974, стр. 68..
Типология книги — одна из тех отраслей книговедческой науки, комплексный характер которой признается всеми представителями отдельных дисциплин книговедческого цикла. Мысль эта сквозила и в пленарном докладе «О типологии произведений литературы», прочитанном А. И. Черняком, и в отдельных выступлениях на секции типологии книги.
Аналогичные высказывания можно было слышать на секции прогнозирования книжного дела, где справедливо утверждалось, что ни один из частных прогнозов (печати, библиотечного дела, КНИЖНОЙ торговли и др.) «не может обладать высокой степенью достоверности без разработки общей концептуальной прогностической модели всей системы массовой информации и пропаганды».
Уяснение комплексного характера книговедения позволило оргкомитету конференции в условиях отсутствия секций библиотековедения и библиографоведения поставить ряд докладов соответствующей тематики на секциях национальной книги, истории книги, теоретических проблем библиофильства, рукописной книги. Актуальные проблемы библиографоведения толковали доклада А.Н. Веревкиной «Некоторые проблемы взаимосвязи между определением понятия «национальная печать» и содержанием «национальной библиографии» и М.В. Машковой «История национальной библиографии в союзных и автономных республиках», Е.А. Динерштейна «О понятии «национальная книга»». Истории библиотечного дела были посвящены доклады Н.Ю. Бубнова «О составе первых старообрядческих библиотек», Е.Б. Бешенковского «Библиотека и архив ученого в XVIII в.», Л.И. Киселевой «Ученый и книга (на примере библиотеки Вука Караджича)», М.И. Слуховского «К вопросу о публичной библиотеке Н.И. Новикова» и ряд других.
Вопросы истории книги на II Всесоюзной научной конференции по проблемам книговедения рассматривались в докладах и сообщениях, прочитанных на секциях рукописной книги, национальной книга, истории книги, искусства книги, теоретических проблем библиофильства.
Состоялось два заседания секции рукописной книга, на которых было заслушано 15 докладов и сообщений. Три из них (работы А.П. Визиря, В.А. Кучкина и Е.М. Апанович) публикуются в настоящем сборнике.
Большой интерес вызвал доклад доктора филологических наук Н.Н. Розова «Статистика и географическое распространение русской книги XI-XIV вв.» Доктор филологических наук Л.П. Жуковская в своем вызвавшем оживленные прения докладе трактовала проблемы типичного в украшении древнерусской пергаменной книги. Типологические особенности славяно-русских богослужебных книг рассматривал Н.Б. Тихомиров. Доктор искусствоведения А.П. Запаско говорил о ренессансных мотивах в украинском рукописании середины XVI в. История создания рукописной книга на Севере Русского государства в XVI-XVII вв. послужила темой доклада М.В. Кукушкиной.
Ряд прочитанных на конференции докладов тематически примыкал к проблеме, обстоятельно рассмотренной на конференции «Рукописная и печатная книга. К проблеме взаимосвязей», состоявшейся в 1973 г. Назовем доклады доктора филологических наук Г.Н. Моисеевой «К проблеме взаимодействия рукописной и печатной книги в России XVIII в.» и доктора исторических наук Р.А. Симонова «Рукописная и печатная математическая книга в России».
Секция истории книги была, пожалуй, наиболее представительной из всех секций, работавших на конференции. Здесь было прочитано 44 доклада и сообщения. Теоретические и методологические основы истории книги рассматривались в докладах С.П. Луппова, публикуемого на страницах настоящего сборника, и Е.Л. Немировского, сформулировавшего двоякий подход к истории книги, которую можно рассматривать и как комплекс вполне самостоятельных историко-книговедческих дисциплин, и как единую комплексную науку.
Было выпущено два сборника тезисов докладов, прочитанных на секции истории книги. Многие из докладов публикуются на страницах настоящего сборника.
Важные теоретические положения, относящиеся к истории научной книги, содержал прочитанный на пленарном заседании конференции доклад Е.С. Лихтенштейна «Роль Академии наук в становлении отечественного научного книгоиздания».
Большой интерес у научной общественности вызвали заседания секции теоретических проблем библиофильства, а также прочитанный на пленарном заседании доклад А.И. Маркушевича «Библиофильство в социалистическом обществе».
Доктор исторических наук А.С. Мыльников в интересном докладе на совместном заседании секции истории книги и теоретических проблем библиофильства поставил вопрос о «целесообразности планомерного изучения истории отдельных библиотек в качестве особой, самостоятельной отрасли книговедения, наиболее тесно связанной как с историей культуры, так и с историей библиотечного дела». Ряд докладов был посвящен теме «Ученый и книга» (Е.Б. Бешенковский, Л.И. Киселева). Вниманию книговедов и книголюбов были предложены сообщения о некоторых формах современного библиофильства (А.Ф. Иваненко, И.Я. Каганов), о прошлом, настоящем и будущем миниатюрных изданий (П.Д. Почтовик), об истории и современном состоянии экслибриса (В.Д. Королюк, Г.А. Кравцов, Я.Н. Шапов, Н.И. Бабурина).
Мысль о тесной взаимосвязи истории и современности пронизывала доклады А.А. Сидорова «Искусство книги XX в.» (публикуется в настоящем сборнике) и В.Н. Ляхова «Актуальные проблемы современного искусства книги», прочитанные на совместном заседании секций истории книги, искусства книги и теоретических проблем библиофильства.
Вторая Всесоюзная научная конференция по проблемам книговедения приняла развернутые рекомендации, в которых подчеркнута необходимость комплексного изучения как актуальных проблем сегодняшнего дня, так и истории издательского дела, книжной торговли, библиотечного дела и библиографии. «Залогом дальнейшего успешного развития книговедения, — говорится в рекомендациях, — является постоянная и тесная связь со всем комплексом общественных наук, теоретической и идейной основой которых является марксизм-ленинизм».
Конференция и ее итоги широко обсуждались на страницах советской и зарубежной специальной печати.
Комплексный подход к решению актуальных проблем советского книжного дела, продемонстрированный II Всесоюзной научной конференцией но проблемам книговедения, несомненно будет способствовать становлению и развитию как общей науки о книге и книжном деле, так и отдельных дисциплин историко-книговедческого цикла.