Становление Константина Философа
Именно под руководством Фотия проходило становление Константина Философа как крупнейшего ученого-филолога и теолога своего времени. Восприятие светской науки как подготовительного этапа к постижению богословия способствовало тому, что Константин, стремившийся стать монахом, получил великолепное разностороннее светское образование. Оно позволило ему осуществить историческую миссию создания славянской письменности. Помимо огромной эрудиции, в кружке Фотия Константин усвоил правила ведения полемики, основанной на терпимости к своему оппоненту и широте взглядов. Диспуты по самым различным проблемам получают широкое распространение не только в кружке, но и во всем обществе. После подобного обучения Константин становится выдающимся полемистом и оратором, чьи способности не раз использовались императором. Они пригодились ему и в его просветительской деятельности у славян.
Из занятий с Фотием Константин вынес фундаментальные знания, широту воззрений, специальный интерес к филологии и искусство полемики. Однако, как считают ученые, нет оснований полагать, что именно в Фотиевском кружке зародилась идея создания специального славянского письма. Элита византийского общества, к которой принадлежали интеллектуалы Фотиевского кружка, исповедовали особую исключительность греческого языка и литературы и пренебрежение к культурной жизни других народов. Примером этой "надменной изоляции" был сам Фотий, который, будучи широко эрудированным, видимо, не знал никакого другого языка, кроме греческого. Таким образом, идея созда-ния особой славянской письменности была результатом не особой ориентации византийской научной элиты, а следствием широких политических планов императора и византийской церкви, совпавших с областью научных интересов Константина.
Константин Философ, разделяя научные взгляды Фотия, видимо, не присоединялся к его политической группировке, боровшейся за власть. Однако, во время исполнения им обязанностей хартофилакса и помощника патриарха Игнатия, активного врага Фотия и убежденного противника светских знаний, между Константином и Игнатием возникли, вероятно, серьезные разногласия. Через непродолжительное время после назначения его на должность хартофилакса Константин неожиданно, не предупредив никого, покидает Константинополь и тайно уезжает в один из монастырей Малой Азии. С большим трудом друзья отыскали его лишь через шесть месяцев. Согласно Житию, они "так и не могли склонить его вернуться на прежнюю должность, уговорили его взять кафедру и преподавать философию местным и иностранным ученикам со всеми обязанностями и доходами".
Несмотря на молодость, Константин занял кафедру философии, видимо, в той самой Магнаурской высшей школе, где он учился. Там же он получил имя "Философа". Оно является не только эпитетом, которым его наградили современники и потомки за мудрость и эрудицию, но отражением его реальной профессии - заведующего кафедрой философии в высшей школе Константинополя.
К этому времени Житие относит его публичный диспут с бывшим патриархом Иоанном VII Грамматиком, который был лишен сана патриарха за иконоборческие взгляды. В Житии этот эпизод передан достаточно лаконично. Однако, существует специальное сочинение Константина Философа "Написание о правой вере", которое содержит целый раздел, посвященный иконопочитанию. Часть исследователей подвергают сомнению реальность подобного диспута: после восстановления иконопочитания в 843 году ни разу не вставал вопрос о возобновлении публичных споров с иконоборцами. Включение этого рассказа, как и описаний других религиозных диспутов, по их мнению, было призвано доказать не только высокую ученость Константина, но и его правоверие, которое распространялось и на созданную им азбуку. Однако, сама по себе полемика с иконоборцами продолжала оставаться актуальной на протяжении длительного времени. Сам патриарх Фотий писал антииконоборческие трактаты. Поэтому, возможно, что перед нами - отрывок из полемического сочинения Константина Философа.
Византийский император Михаил III (842-867 гг.) и его двор, видимо, быстро оценили выдающиеся способности Константина и стали направлять его в ответственные миссионерские поездки, имевшие не только церковное, но и политическое значение. Будучи еще молодым человеком, Константин принял участие в "сарацинской миссии": "...агаряне, называемые сарацинами, начали хулить божественное единство святой Троицы, говоря: "Как вы, христиане, утверждая, что Бог един, его же снова разъединяете на три твердч: Отец, Сын и Святой Дух. Если вы можете это ясно объяснить, пришлите к нам таких людей, которые могли бы рассказать об этом и убедить нас". Поэтому император сказал Кон-стантину: "Слышишь ли, Философ, что говорят поганые агаряне против нашей веры? Так как ты слуга и последователь Святой Троицы, иди и воспротивься им". Согласно Житию, возглавил миссию к сарацинам, т.е. арабам, Константин, а в помощники он получил асикрита (дворцового секретаря) Георгия.
Однако, византийские источники ничего не говорят о сарацинской миссии. Помимо этого противоречие содержится в самих Житиях. В кратком проложном Житии Константина и Мефодия вопреки пространному Житию Константина говорится, что в сарацинской миссии принимал участие и Мефодий. Тем не менее, нет причин сомневаться в реальности этого события и участии в нем Константина, поскольку существует достоверный источник, свидетельствующий об этой миссии. Это - хроника арабского писателя Абу-Джафар Табари (839-923 гг.). Он освящает ее с совсем другой точки зрения, однако, нет сомнения, что речь идет об одном и том же событии.
Оно произошло во время одного из перемирий между византийцами и арабами в 855-856 году. По данным хроники, миссию возглавлял не молодой Константин, а занимающий высокое положение при дворе асикрит Георгий. В ее состав входило около пятидесяти вельмож со своими слугами. Цель миссии - обмен пленными. Свидетельства Жития Константина и хроники вовсе не противоречат друг другу. Видимо, у миссии было несколько целей: Георгий занимался обменом пленных на берегах реки Ламуса в Киликии, Константин в это время решал богословские вопросы в Багдаде. Хрониста в этом случае интересовали политические вопросы, писателя Жития - сведения о "своем" святом.
Сарацинская миссия в Житии Константина описывается подробно, сообщается множество деталей диспута. По словам Жития, Константину Философу не составило труда одержать верх над му-сульманскими оппонентами. При этом он обнаружил хорошее знание Корана. Но после рассказа об успешном завершении миссии и возвращении Константина домой в феврале-марте 856 года изложение событий становится предельно кратким и не всегда мотивированным.
"Прошло немного времени и Константин, отрекшись от всего на этом свете, поселился в одном месте, посвятив себя только самосозерцанию. Он ничего не оставил себе на завтрашний день, раздав все нищим, предоставив заботу о себе Богу". Случилось так, что в праздничный день ему и его слуге нечего было есть, и только чудесное приношение пищи неизвестным спасло их от голода. "И тогда Константин вознес молитву Богу за все это. Затем он отправился на Олимп к своему брату Мефодию и здесь начал жить, непрестанно молясь Богу, беседуя только с книгами". Все это мало напоминает тот образ жизни, который вел Константин в университете, когда многие влиятельные люди искали его общества.
Видимо, столь резкие перемены связаны с государственным переворотом 856 года. Был убит покровитель Константина логофет Феоктист, императрица Феодора была заточена в монастырь, власть перешла к дяде Михаила III Варде. Константин, как близкий Феоктисту человек, мог быть подвергнут изгнанию, уволен из университета, лишен средств к существованию. В монастыре он мог найти пристанище, как и многие государственные деятели, чья политическая карьера в то время внезапно обрывалась. В монастыре на горе Олимп он провел со своим братом Мефодием около пяти лет. Чем он был занят в это время - не известно. В одной из рукописей с Житием Константина существует добавление: к сообщению, что Константин "только с книгами беседовал", приписано "ночь и день весь с братом своим в них упражнялся". Несомненно, что в монастыре Константин занимался научной и литературной деятельностью. У нас нет фактов, подтверждающих, что именно в это время он начал работу по созданию славянской азбуки. Однако, по мнению многих исследователей, эта работа требовала большого времени и значительных усилий и могла быть начата именно тогда.