Реформы, проведенные после Альфонса X
Преемники Альфонса Мудрого, в особенности Альфонс XI, старались, насколько возможно, усилить тенденции централизации. Борясь с сепаратистскими стремлениями феодалов и городов, они широко использовали свое право назначать королевских судей в муниципии. Они или полностью сохраняли за собой право назначать алькальдов (отменив выборы их народом), или назначали их совместно с юристами и смещали их, когда они давали к тому повод злоупотреблениями и несправедливостями.
Можно сказать, что в XIV в. во всех крупных городах (в Бургосе, Севилье, Кордове, Хаэне, Мурсии, Аликанте и других) имелись назначенные Альфонсом XI королевские алькальды, называвшиеся старшинами или коррехидорами. Влияние их сказывалось не только при разборе различных тяжб, но и в делах политических.
Энрике II, который уделял много внимания институту королевских алькальдов, прибрал его к рукам (использовав при этом петиций городов), о чем свидетельствуют указы, данные в Торо в 1369 г., указы 1371 и 1373 гг. и решения кортесов в Бургосе в 1377 г. Результатом этих мероприятий и других мер, принятых Хуаном I и Хуаном II, были реорганизация судебной иерархии и расширение компетенции короля в сфере судопроизводства.
Последствия этих реформ весьма отчетливо отразились в некоторых указах, хартиях и др. документах XIV и XV вв. С целью усилить влияние королевского суда было решено проводить инспекционные поездки на места, причем инспектора должны были по четыре месяца находиться в определенном пункте королевства. Наконец, было проведено разделение королевского судилища (корта), которое получило новые наименования канцелярии, так как хранитель печати скреплял ее приговоры, и аудиенсии, на две палаты; одна из них осталась в Сеговии, а другая, хотя и ненадолго, была переведена в Андалусию.
Энрике II реорганизовал канцелярию, определив число ее членов. В состав канцелярии должны были входить семь судей (в том числе четверо законоведов, получавших жалование) и восемь алькальдов королевского судилища (придворных алькальдов), причем от Кастилии, Леона и Эстремадуры выставлялось по два алькальда, а от Андалусии и Толедо — по одному.
Кроме того, в канцелярию входили по два особых алькальда, ведавших разбором дел в той округе, где пребывал двор, и один алькальд для разбора апелляций. При этом Энрике II подтвердил разрешение подавать во всех случаях королю апелляции на приговоры сеньоров и их алькальдов. Хуан I и Хуан II провели новые реформы, из которых заслуживает внимания реформа, в результате которой была создана должность прокурадора-фискала (прокурора), и подписание приговора возложено было на оидоров, которым Хуан I передал это право.
Одновременно произошло расширение королевской юрисдикции: королевскому суду стали подведомственны дела о бесчинствах и насильственных актах прелатов и клириков. При этом было установлено, что епископы и аббаты не могут пользоваться правами частной юрисдикции во вред монарху (Альфонс XI). Но все же королям не удалось искоренить практику узурпации королевской юрисдикции и устранить препятствия, которые возникали, когда короли предпринимали попытки положить конец подобным злоупотреблениям. Об этом свидетельствуют документы конца XIV в.
На сессии кортесов 1390 г. депутаты вольных городов жаловались королю (Хуану I) на то, что сеньоры, в особенности те из них, кто владеет жалованными королевскими землями, абсолютно не допускают апелляций на свои приговоры. Они не довольствуются полной судебной властью в низшей инстанции, а захватывают и «высшую судебную власть», принадлежащую только королю, а также отказываются выполнять королевские указы на территории сеньории.
В качестве примера депутаты приводили графа Дениа, которому Энрике III пожаловал замок Гарси-Муньос, города Аларкон, Эскалону, Сифуэнтес и Чинчилью, сеньорию Вильену и другие владения. В ответ на эту жалобу король снова приказал, чтобы «все судебные дела в сеньориях рассматривались в обычном порядке алькальдами того города или местечка, которые пожалованы сеньору или рыцарю, и чтобы эти алькальды выносили приговор. А если одна из сторон будет считать себя обиженной, то она может апеллировать к сеньору этого города или местечка. Если же сеньор откажется от рассмотрения дела или рассудит несправедливо, тогда обиженные могут апеллировать к королю».
Несмотря на это, злоупотребления в течение долгого времени не только не прекращались, но и возрастали из-за признанного Альфонсом XI права отчуждения сеньорами привилегий частной юрисдикции. Типичным примером, свидетельствующим о весьма беспокойной обстановке, в которой вершились судебные дела, является указ, которым, согласно одному документу XIV в., должны были руководствоваться мэрины после оставления ими судейской должности во избежание оскорблений и актов мести со стороны знатных людей, по отношению к которым они выполнили решение суда. Этим указом король предписывал обеим сторонам (мэринам и их бывшим подсудимым) хранить мир в течение 60 лет.
Наряду с урегулированием порядка апелляции и королевского судопроизводства пополнялся и изменялся состав судебных чиновников. В юридических документах, особенно со времени правления Альфонса XI,, упоминаются в качестве судебных чиновников мэрины — судебные исполнители, подчиненные алькальдам и городским судьям; монтерос или тюремные начальники (алькайды), среди которых выделяются лица, из которых формировался королевский эскорт, писцы аудиенсий, различного рода алькальды, присяжные и множество других должностных лиц.
Весь этот аппарат не обладал той устойчивостью, к которой, естественно, стремились короли, напротив — состав его менялся, причем эти изменения происходили особенно часто в годину гражданских войн и смут, которые возникали в период малолетства королей.
Но так как в необходимых случаях общество само приходит себе на помощь, то народ восполнил пробелы в системе организации королевской юстиции, вызванные указанными выше причинами, и создал эрмандады для охраны общественного порядка. Эти эрмандады тотчас же организовывали милицию, которая порой являлась новой причиной беспорядков, несмотря на добрые намерения тех, кто создал ее.
Из эрмандад самой известной благодаря своему значению, привилегиям и продолжительности существования были эрмандада Сеговии, а также эрмандада, созданная городами Талаверой, Толедо и Вильяреалем. Последняя, давнего и темного происхождения, сперва являлась организацией пчеловодов, была разрешена Фернандо III и Альфонсом X и окончательно утверждена в 1300 г. как союз городов, в функции которого входило преследование воров и разбойников.
Для управления эрмандадой были назначены трое судей или алькальдов, которым подчинялись караульные и отряды куадрильеров, название, происходящее, по всей вероятности, от quadrillos, особого вида стрел с квадратным железным наконечником и острием.
Альфонс XI, желая вновь подтвердить привилегии, данные его предшественниками, приказал, чтобы эрмандады избирали себе двух начальников или «достойных людей». Эрмандада, которую вначале лишь временно разрешил Фернандо IV, стала постоянной с 1312 г. Признанная также папой, эта эрмандада стала называться «Священной королевской старой эрмандадой Толедо, Талаверы и Вильяреаля» и просуществовала до XVIII в., несмотря на неоднократные попытки уничтожить ее, предпринимаемые дворянством и военными орденами.
Судебная процедура куадрильеров была очень краткой: изловив преступника (а куадрильеры нередко преследовали злоумышленников до границ Португалии или Арагона), они уводили его в лес и после совместной трапезы привязывали его к дереву и расстреливали из луков, причем тот куадрильеро, которому удавалось попасть прямо в сердце, получал награду. Лишь после казни преступника выносился приговор. Впоследствии эта примитивная судебная процедура была изменена, и расстрел из луков уже более не применялся.
Сеговийская эрмандада возникла при Энрике IV, вызванная необходимостью защиты от насилий королевской охраны, состоящей из мудехаров. В нее входили города Кастилии и область в бассейне Эбро до Бискайи и Галисии. Но так как она вмешивалась в политические дела, то знати удалось путем различных козней ее уничтожить.
Она вновь возникла в 1473 г., поскольку бандитизм в стране усилился и Энрике IV, утверждая ее устав, признал эту организацию как «новую эрмандаду Кастилии и Леона». В компетенцию ее (как и прежней эрмандады) входил разбор следующих преступлений: богохульства, подделки монеты, грабежей в населенной и ненаселенной местности, поджогов, насилий, убийств на больших дорогах и т.п.