Борьба между сторонниками и противниками рабства - страница 2
Удрученный неудачей Лас Касас удалился на остров Эспаньолу, где стал монахом доминиканского ордена (до этого он был просто священником); позже он объездил различные местности провинций Никарагуа, Гватемалы и Новой Испании, где проповедовал свое учение об освобождении индейцев. Во время третьего путешествия в Испанию Лас Касас продолжал полемику со сторонниками рабства и переговоры с королем и Советом. Ему опять удалось убедить их, и в результате были приняты меры, имевшие большое значение, например устав 1542 г., который, как увидим, послужил причиной серьезных беспорядков.
Лас Касас был назначен епископом Чьяпы (Мексика). В 1544 г. он вступил в управление своей епархией; едва прибыв на место, он опубликовал упомянутый выше устав, согласно которому все обращенные в рабство индейцы должны быть отпущены на свободу. Но возмущение тех, кто опасался за свой личные интересы, и пассивное, а иногда и активное сопротивление властей привели к тому, что горько разочарованный Лас Касас снова вернулся в Испанию и отказался от епископства.
После этого он опубликовал свою знаменитую книгу «Краткий отчет о разорении Индий», в которой изложил весь обличительный материал, собранный за долгие годы, и нарисовал картину чинимых испанцами насилий и произвола в такой резкой форме, что хотя эта резкость и оправдывается его благородным негодованием, но все же нередко приводит к искажению истины. Если верить Лас Касасу, то в Индиях от жестокости конкистадоров и колонистов погибло 12 миллионов туземцев, а вместе с женщинами и детьми — 15 миллионов.
Эта книга немедленно была использована в ожесточенных религиозных спорах и в страстной политической борьбе, которую возбуждали в Европе непрестанные войны испанского королевства. Она была переведена на многие языки - на французский в 1578 и 1697 гг.; на итальянский — под названием «Муки рабов в Индии»; на латынь — «Жестокости испанцев в Индии»; приведенные в ней факты были объявлены проявлением присущего испанцам характера, чудовищным примером жестокости, невозможной у какой-либо другой нации.
При этом забывали, что сам Лас Касас и все те, кто помогал ему в его деятельности, тоже были испанцами, так же как испанским было законодательство, неоднократно старавшееся облегчить участь несчастных индейцев.
Как и следовало ожидать, книгу Лас Касаса встретили враждебно и в самой Испании, причем не только сторонники рабства, но и те, кто, подобно ему, обвинял колонистов и солдат в жестокости и насилиях (например, Торибио де Бепавенте, по прозванию Мотолиниа); последние видели опасность в том, что все преувеличения и баснословные цифры, нередко встречавшиеся у Лас Касаса, могут быть приняты за достоверные сведения.
Между тем в Америке произошли важные события, вызванные той же борьбой между сторонниками и противниками рабства. Мы уже видели, с какими препятствиями пришлось бороться Лас Касасу в Чьяпе. Он и другие священники, проповедующие свое учение, а также те, кто исполнял обязанности протекторов индейцев, не раз являлись объектом нападений и грубых выходок (например, случай в Мексике с Хуаном де Сумарагой, или с монахом, которого стащил с кафедры аудитор Барбадильо, или с самим Лас Касасом). Агрессивная деятельность сторонников рабства достигла своего апогея в 1544 г. в Перу.
После опубликования устава 1542 г., о котором упоминалось выше, было решено применить его в области Перу, откуда поступало множество донесений о злоупотреблениях по отношению к индейцам. Для этой цели в Перу был послан в качестве вице-короля Бласко Нуньес Вела и в помощь ему назначена аудиенсия, все члены которой выехали из Испании вместе с ним. Уже в Номбре де Дьосе, где вице-король начал проводить указ в жизнь, можно было наблюдать сопротивление, которого устав не мог не вызвать в массе колонистов, ибо резко ограничивал их власть над индейцами.
Действительно, в нем имелись следующие пункты: снизить взимаемые с туземцев подати; строго наказывать виновных в дурном обращении с ними; не заставлять индейцев ловить жемчуг, «ибо многие остаются бездыханными на дне морском или гибнут в пасти акул и других хищных рыб»; освободить всех рабов; отнять репартимьенто у правителей и королевских чиновников, а также у всех писарристов; вернуть короне репартимьенто, освободившиеся после смерти владельцев, и т. д.
Когда вице-король прибыл в Перу и довел до общего сведения 42 пункта устава, он встретил ожесточенное сопротивление. Одни ссылались па ущерб, грозящий их интересам, другие — на право коронных чиновников приобретать рабов на войне или путем покупки, в силу которого они владели индейцами, третьи — на королевские грамоты, подтверждающие пожалование или репартимьенто на срок жизни трех поколений, — «их самих, их сыновей и жен», — и на другие подобные же доводы.
Так как вице-король, несмотря ни на что, продолжал вводить новые законы, к тому же без особой осторожности и такта, то жалобы и недовольство продолжали расти, и вскоре многие влиятельные лица покинули Лиму и отправились на поиски Гонсало Писарро, чтобы предложить ему защищаться вместе с ними и возглавить сопротивление уставу. Самолюбие Писарро было задето; считая себя оскорбленным тем, что не ему было пожаловано управление Перу, на которое, по его мнению, он имел право, Писарро дал согласие на сделанное ему предложение и поднял открытый бунт против вице-короля.
Члены аудиенсии, настроенные враждебно к вице-королю (они с самого начала мешали его деятельности своими постановлениями), признали власть Писарро, который вступил в Лиму и низложил вице-короля. Вспыхнула война, во время которой Бласко Нуньес был убит (1546 г.). Восстание разрасталось; опасаясь, что такая обширная территория объявит себя независимой, король назначил нового вице-короля — лиценциата Ла Гаску (1546 г.), человека осторожного и решительного, который покончил с восстанием и казнил Гонсало Писарро (1548 г.).
Любопытно, что последний, захватив власть, опубликовал указ, запрещавший жестоко обращаться с индейцами, отнимать у них имущество, использовать их на непосильной работе, изгонять их из родных мест и пр., во многом совпадающий с уставом 1542 г.
В других областях тоже наблюдалось ожесточенное сопротивление (хотя и не доходившее до восстания) законам Лас Касаса. Мы знаем уже, что произошло в Чьяпе. Документы 1543-1553 гг., относящиеся к Кубе, показывают, как противилось освобождению индейцев (в то время еще многочисленных) большинство испанцев. Один из видных противников устава 1542 г., епископ Сармьенто, писал в 1543 г., что если не заставлять индейцев работать на рудниках, то ему и другим духовным лицам нечем будет выплачивать ренту.
После отмены этого устава постановления аналогичного характера (как, например, указ 1550 г., предписывавший освободить всех индейцев острова Кубы) вызывали протесты. Из нотариального свидетельства от 8 августа 1553 г. известно, что когда вице-король приказал всем жителям Гаваны и других мест, владевшим рабами-индейцами, предъявить свои права на владение, никто не мог таких прав предъявить, и посему «были объявлены и провозглашены свободными людьми многие индейцы, как мужчины, так и женщины, и были они отпущены на свободу».
Там же, где власти были недостаточно энергичны, злоупотребления продолжались, причем виновные прибегали к испытанному способу защиты — скрывали от короля и совета по делам Индий истину (что подтверждается распоряжением 1530 г.) и угрожали расправой капитанам и лоцманам, которых подозревали в доставке донесений в метрополию, тем, кто писал о злоупотреблениях, а особенно тем, кто, подобно Лас Касасу, намеревался ехать в Испанию.
Несовершенство законов, касавшихся индейцев, вызвало в некоторых местах, например на Антильских островах, более или менее серьезные восстания индейцев. На Кубе, например, в 1538 и 1540 гг. происходили восстания, вызванные, по свидетельству главного алькальда, «дурным обращением с индейцами со стороны их хозяев» (отчет от 30 марта 1539 г.).