Книжная Москва XIX в.

Книжная торговля - страница 4

Известные собиратели русских древностей обязаны Ферапонтову необыкновенными приобретениями. Известный знаток древностей К. Ф. Калайдович видел в Ферапонтове любителя и знатока, к голосу которого надо прислушаться, который, «собирая древности с невероятною ревностью, нередко сам покупал дорогою ценою», и «не было такой печатной книги до времен Петра, которой бы Ферапонтов не имел в своих руках». Он сберег многие сотни книг. Калайдович предлагал государственным хранилищам обратить внимание на собрание Ферапонтова, «которым они могли бы обогатиться».

Профессора Московского университета Барсов, Синьковский, Баузе пользовались собранными Ферапонтовым древностями для своих научных исследований. Коллекционеры А. И. Мусин-Пушкин, Ф. А. Толстой, П. П. Бекетов с его помощью обогащали свои собрания. Профессор Баузе, крупнейший из собирателей того времени, обязан Ферапонтову многими драгоценными приобретениями, и среди них знаменитым «Прологом, писанным уставным письмом на пергаменте в Великом Новгороде в 1229 году», «Библией» Ф. Скорины и многими другими.

При Новикове начинал торговать вразнос книгами и иконами Н. Н. Колъчугин, выходец из крестьянской старообрядческой семьи. Он стал приказчиком и комиссионером И. И. Новикова, впоследствии — владельцем трех книжных лавок. В 1827 г. Н. Н. Кольчугина сменил его сын Г. И. Кольчугин, воспитывавшийся с детьми сенатора Обрезкова, получивший хорошее по своему времени образование, знавший несколько языков и переведший несколько книг мистического содержания. В архиве нам попалось свидетельство о том, что он издал в 1828 г. гравированный портрет турецкого султана Махмута IV.

Фирма Кольчугиных достигла наивысшего расцвета при И. Г. Кольчугине — внуке Н. II. Кольчугина, прошедшем школу книжного дела у Н. И. Глазунова и начавшем самостоятельную торговлю в 1835 г. Память у Кольчугина была изумительная. Несмотря на господствовавший в лавке кажущийся для постороннего глаза беспорядок, на отсутствие даже намека на какую-либо систему при обилии всевозможных книг, он знал их все наизусть и при требовании какой-либо книги мог сразу же найти ее.

Среди его постоянных покупателей были С. Т. Аксаков, В. Г. Белинский, И. В. Гоголь, все тогдашние московские коллекционеры. Наряду с последними новинками доверенные покупатели могли здесь купить «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева, сатирические журналы Н. И. Новикова, запретные «Думы» К. Ф. Рылеева.

У Кольчугина на жалованье состояли «стрелки» — перекупщики книг, которые днем ходили но домам и базарам, скупая книги, а вечером приносили их хозяину. За бесценок он приобретал редкие издания и с выгодой перепродавал богатым библиофилам.

Особенную известность получил Кольчугин, торгуя подержанными учебниками. Учащиеся приносили использованные учебники и выменивали их на другие с приплатой 1-2 копейки за экземпляр. «На кольчугинских книжках вся бедная Москва выучилась!» — с благодарностью говорили в те времена. И. Г. Кольчугин занимался и издательской деятельностью. В 1846 г. он выпустил памфлет па московские власти «Турусы на колесах», который был уничтожен цензурой.

Известным книгопродавцем старой книги был Т. Ф. Большаков. Начинал он в Зарядье в юхонтовом ряду, среди торговцев кожевенным товаром в кожевенной лавке, где отвел место для хранения и продажи древних рукописей, старопечатных книг.

Калайдович, Ундольский, Снегирев, Срезневский, Строев, Уваров и многие другие были его постоянными посетителями. Погодин с ним советовался по спорным вопросам в древней письменности; университет наградил его званием корреспондента, а Румянцевский музей сделал своим комиссионером; ученые общества избирали его своим членом. Его трудами составлялись многие библиотеки, как общественные, так и частные.

Церковнославянскую старопечатную книгу знал он «по годам, по месяцам, по числам, по шрифту, очертаниям букв, заставицам, по именам творцов и издателей, по изысканиям ученых». Помогая другим собирать древности, он скопил и собственное собрание древних рукописей числом 435, поступившее после его смерти (1863) в Румянцевский музей. Впоследствии оно было описано Г. П. Георгиевым и издано в 1915 г. Академией наук.

Среди книгопродавцев второй четверти XIX в. выделялся В. В. Логинов, известный как крупнейший продавец лубочной литературы: его обслуживало до 500 офеней. С 1844 г. он стал комиссионером Московского университета по продаже его изданий. Он имел книжные магазины и библиотеки для чтения на Тверской в собственном доме и на Никольской улице во флигеле Заиконоспасского монастыря, а также книжные лавки в Харькове, на Вологодской, Крещенской, Ростовской, Ирбитской и Нижегородской ярмарках.

Деятельность В. В. Логинова носила крупномасштабный характер. Он активно занимался издательской деятельностью. Выше о нем уже говорилось как о владельце литографии, издателе картинок и нот.

Приобретал он и права на издание книг. У чиновника А. Н. Пеше он приобрел за 1 тыс. руб. семь рукописей, уже одобренных цензурным комитетом, среди которых были романы, повести, «описание монастырей», азбуки французские и немецкие. В 1844 г. он получил с публичных торгов в полную собственность все книги Ширяева с правом переиздания, в том числе незаконченное издание книги Ф. М. Забиякина «Начальные основания формации». Логинов попросил цензурный комитет разрешить ему допечатать вторую часть ее.

Не избежал и он столкновений с цензурным комитетом. В 1833 г. ему был дан выговор за то, что он напечатал календарь, хотя право на их издание по-прежнему оставалось за Академией наук. В 1839 г. Логинов купил и издал рукопись «Ротмистр Чернокнижник, или Москва в 1812 г. Роман из писем артиллерийского полковника, собранных Н. Вельтманом». На титульном листе Логинов указал еще и имя «сочинителя г-на Чуровского». Выяснить настоящее имя автора цензурный комитет не смог и обязал Логинова «перепечатать заглавный лист... с опущением имени автора».

Книжная лавка братьев Силаевых — Ивана и Афанасия, основавших книгоиздательскую и книготорговую фирму в 1828 г., находилась на Никольской улице в доме Кусовниковой. Одной из первых книг, выпущенных ими, было Собрание сочинений Д. И. Фонвизина (4830) в двух томах. Салаевы покупали или принимали на комиссию целые тиражи напечатанных книг. У них установились со многими писателями не только деловые, но и личные отношения. В числе добрых знакомых были Д. В. Давыдов, П. А. Вяземский, А. И. Тургенев, Е. А. Баратынский. Братья Салаевы охотно выполняли заказы провинциальных покупателей.

В 1840-е годы с широким размахом вел книготорговое и книгоиздательское дело Н. Н. У литии. Он имел книжную лавку, библиотеку для чтения, начал издавать «Библиографические известия» о вновь вышедших книгах в Москве, Санкт-Петербурге и других городах. Среди его изданий были в основном такие, которые пользовались постоянным спросом: «Российская азбука», «Словарь домоводства и домашней медицины», «Библиотека романов».

Широкому размаху дел часто сопутствовал риск. К. А. Полевой вспоминал, что его брат, напечатав несколько томов переведенного им «Путешествия» Дюмона-Дюрвиля, с большой уступкой продал их книгопродавцу Улитину в рассрочку. Улитин обанкротился и прекратил платежи, что принесло И. А. Полевому большой убыток.

Книгопродавцы в своей издательской деятельности сотрудничали с типографщиками. Так, с А. Г. Решетниковым сотрудничали книгопродавцы-книгоиздатели С. Н. Никифоров, Глазуновы, И. Д. Водопьянов, Т. А. Полежаев, Ф. Куртенер, М. К. Овчинников, С. П. Комисаров, Т. Пономарев, И. Готье, И. В. Попов.

К числу книгопродавцев можно отнести и владельцев типографий, которые имели книжные лавки или продавали изданные ими книги в своих конторах. В университете подписку на «Московские ведомости» и журналы принимала контора типографии, она же и распространяла их среди подписчиков в специальной газетной лавке.

Подписаться на книги и газеты можно было и через почтамты: Московский, Петербургский, Казанский, Харьковский. Некоторые учебные пособия Правление университета распространяло среди студентов в обязательном порядке. Так, в 1817 г. у казенных студентов из «жалованья» было вычтено по 3 руб. за розданные им 30 экз. «Истории» Шрекка.

Книги могли принести на дом офени, ходебщики, их можно было купить на рыночных развалах, в книжных лавках, из «шкапчиков» у бакалейщиков. Совершенствовалась и реклама книг: она давалась в прикнижных списках, объявлениях в газетах, издавались книготорговые каталоги.