Хозяйство и общественный строй
Источники позволяют описать хозяйственный и общественный строй в период существования государства Чжоу. Сельское хозяйство сохранило свое ведущее значение. Скотоводством занимались главным образом в степных и горных областях, эти скотоводческие районы находились под наблюдением особых чиновников. Чиновники «заботились о разведении и обилии птиц и животных» и «ведали пастбищами, на которых разводили скот». Особенное внимание государственная власть обращала на коневодство, так как армия нуждалась в большом количестве лошадей. На особых пастбищах пасли коней, содержавшихся в специальных царских конюшнях.
Наибольшее значение имело земледелие, распространенное главным образом в плодородных речных равнинах. В позднейших легендах обоготворенные предки династии Чжоу называются «героями земледелия». Так, родоначальником династии считался «князь проса» — Хоу-цзи. В «Книге песен» довольно ярко описывается земледельческий быт того времени.
Плодородная почва Северного Китая давала возможность собирать богатые урожаи и способствовала развитию земледельческого хозяйства. Появляется система смены полей. Каждый участок делился на три части, причем ежегодно обрабатывались две части, а третья оставалась под паром. «Ив три года совершался полный круг; таким образом, каждая доля два года подряд обрабатывалась и только к третьему году менялась». Начинают применять удобрения, появляется система озимых и яровых посевов.
На более интенсивные формы использования земли указывает развитие садоводства, плодоводства, огородничества, разведение фруктовых деревьев, культура тутового дерева и конопли. Государственная власть принимала меры, способствующие развитию земледельческого хозяйства, окружая ореолом святости труд земледельца.
Именно поэтому была установлена религиозная церемония открытия сельскохозяйственных работ, когда царь, идя за плугом, проводил первую борозду, а после жатвы первый пробовал хлеб нового урожая. В одной из древних книг описывается обычай класть в гробницу умершего аристократа мотыгу земледельца рядом с луком и стрелами воина.
Наряду с сельским хозяйством получают дальнейшее развитие и ремесла, в частности ткацкое дело. Особенное значение приобрела металлургия. Именно в этой отрасли ремесла произошли наиболее крупные технические сдвиги. По-прежнему наибольшее распространение среди металлов имела бронза, из которой делали различные предметы, главным образом оружие. Техника обработки бронзы достигла наивысшего расцвета. Об этом свидетельствуют роскошные бронзовые сосуды, относящиеся главным образом к этому времени.
В больших государственных ремесленных мастерских работали рабы. Мастерские находились под надзором чиновников, ведавших ремеслами и искусством. Ремесленное производство уже было в некоторой степени дифференцированным. Особые чиновники ведали производством бронзы и, очевидно, управляли специальными металлургическими мастерскими.
Развитие ремесленных производств и сельского хозяйства, выделение особых скотоводческих и земледельческих районов способствовало развитию торговли. Избыточные продукты шли на рынок. В каждом городе имелся один или даже несколько рынков, устройство которых описано в источниках. Государственная власть пыталась регламентировать торговлю. Торговцы, продававшие товары одного вида, были сосредоточены в отдельных кварталах.
Так, рынок делился на кварталы продавцов зерна, оружия, глиняной посуды, металлических изделий, рабов и т. д. Размеры, качество и цены товаров устанавливались распоряжениями государственной власти. При крупных сделках требовалось заключение контракта. За порядком на рынке следил начальник рынка, контора которого находилась посреди рыночной площади.
В общественном строе государства Чжоу долго сохранялись многие черты, типичные для предшествующего времени. Так, все еще прочно существовала патриархальная семья. Власть отца в этой семье была неограниченной, ему должны были полностью подчиняться все члены семьи. Авторитет отца санкционировался государственной властью. Так, в указе царя Сюаня (827-782 гг. до н. э.) говорится: «Ни в коем случае подданный не имеет права жаловаться на решение своего непосредственного начальника, так как если бы это было разрешено, то сыновья стали бы судиться со своими отцами и не было бы необходимого различия между старшими и младшими».
В особенно тяжелом положении находились женщины. Как правило, женщины не имели права личной собственности. Они могли наследовать имущество лишь в том случае, если не было в живых родственников-мужчин. Больше того, женщины были осуждены на вечное и тягостное затворничество в особой половине дома. Если женщина покидала свой дом, то ее считали большой грешницей.
В комментариях к книге «Чунь цю» под названием «Цзо чжуань» говорится: «Если женщина умерла не в своей комнате, то табличку ее духа не следует помещать рядом с табличкой ее мужа». К женщине в обществе устанавливалось презрительное, высокомерное отношение. Самым тяжелым обвинением для мужчины было обвинение в том, что «он следует советам своей жены».
В период Чжоу большую роль продолжала играть древняя сельская община, застойно сохранявшаяся в течение ряда веков. У древнекитайского философа Мэн-цзы описывается особая «колодезная система» земледельческого хозяйства, так называемая «цзинь-тянь», основанная на древнем общинном землевладении. Эта система состояла в том, «чтобы в деревнях, отдаленных от городов (земля делилась бы) на 9 одинаковых квадратных участков (и чтобы) один из них (средний) обрабатывался бы сообща для снабжения общественных чиновников при помощи особой повинности — «самопомощи».
Ни смерть, ни путешествия не должны вывести этих поселян из их селения. «Если деревенские селения будут разделены на квадратные части, одинаковые снаружи и изнутри, то они образуют тесные связи дружбы. Они будут защищать друг друга и помогать друг другу в своих нуждах и болезнях. Тогда все семьи будут жить в совершенном единстве... Восемь семей будут сообща обрабатывать общественное или общинное поле. Когда общинные работы будут окончены, семьи могут взяться за свои личные дела».
Общинный строй, по выражению Ф. Энгельса, был в течение долгого времени опорой самых грубых форм восточного деспотизма. В эпоху образования древнейшего рабовладельческого государства весь земельный фонд страны, включая земли, находившиеся во владении общин, считался номинально принадлежащим государству, во главе которого возвышалось, говоря словами К. Маркса, «связующее единство» в лице обоготворенного царя-деспота.
Это подтверждается своеобразными терминами древнекитайского языка. Так, слово «гунь-тянь» (общинное поле) обозначает в то же самое время и «поле вождя». Но когда древнекитайский гун (вождь) превратился в вана (царя), то и все земли общин, которыми некогда распоряжался вождь, превратились в земельный фонд, номинально принадлежащий деспотическому государству. Наряду с этим в процессе завоевания новых территорий и захвата общинных земель образуется и непосредственно принадлежащий царю централизованный в руках государства земельный фонд. В одной из песен книги «Ши-цзин» говорится о том, как чжоусский правитель Лю перед походом «собрал запасы с полей и из амбаров, набрал зерно в огромные мешки».