Буква и образ
Тори, ученик Дюрера и Леонардо да Винчи.
Тори заключает внутри идеально круглого О семь свободных искусств и поручает I, другой основной букве, заботу представлять девять муз. Затем, вдохновленный своей замечательной находкой и не отступая ни перед какой акробатической фигурой, он объединил все семь свободных искусств и девять муз под знаком флажолета (нечто вроде флейты с семью отверстиями), который при взгляде сзади и в перспективе напоминает стоящее О и лежащее I. Когда прямая линия встречается с окружностью, эти две буквы символизируют два детородных органа. Из этого союза, помещенного под знаком богини Ио, родились все буквы алфавита.. Наконец, используя глаз и компас, Тори расположил двадцать три буквы алфавита своего времени вокруг центральной буквы О, которая играла роль солнца, а буквы — двадцати трех лучей, соответствующих девяти музам, семи свободным искусствам, четырем основным добродетелям и трем грациям.
Некоторые из двадцати трех букв, которые поочередно прошли в трактате «Цветущий луг», описаны во всех деталях и тщательно прокомментированы — настолько тщательно, что это напоминает папашу Понжа, суетящегося вокруг креветки, — и заслуживают того, чтобы остановиться на них подробнее,
У буквы А «имеются ноги, расставленные вширь, приплюснутые внизу, как ступни и голени у человека, шатающего куда-то». Кроме того, поперечная перекладина буквы А «закрывает то место, где расположен половой орган мужчины, чтобы отметить, что целомудрие и приличие необходимы в первую очередь тем, кто хочет иметь доступ к добрым буквам, из которых А — входные ворота в любой алфавит».
Впрочем, Тори построил букву А с помощью линейки и циркуля, которые представляют соответственно короля и королеву Буква D изображает «подмостки театра, я видел один такой неподалеку от Авиньона… Это сцена, «у которой лицевая часть — прямая линия, а задняя, — полукруг, она может считаться буквой D».
Буква H представляет собой «основу дома, если считать, что нижняя часть, под поперечной линией, которую я называю центральной и диаметральной, означает расположенные под ней залы и нижние комнаты. То, что расположено над этой линией, обозначает высокие залы и большие передние комнаты.
Буква I: «Я не могу не показать, что наши так называемые буквы были придуманы благодаря божественному вдохновению. Несомненно, что король греческих поэтов по имени Гомер вначале VIII песни своей «Илиады» утверждает, что Зевс говорил, что только он мог, если бы захотел, вытащить на золотой цепи всех других богов, подразумевается, что вместе с ними — и землю, и море». Если мы вообразим эту золотую цепь, простирающуюся от неба до наших ног, то увидим, что «ее длина и ширина соразмерна и пригодна для симметрии наших букв, пропорциональных букве I».
Тема этой золотой цепи пронизывает все творчество Тори, иногда она сочетается с другими аллегориями, например золотой ветви, «с двадцатою тремя листами, тайное значение которых — двадцать три буквы алфавита». Последний образ, заимствованный у Вергилия, подтверждает античное и итальянское влияние на Тори. «Я видел Колизей больше тысячи раз», — говорил он. Колизей имел в прошлом, когда он не был разрушен, форму буквы О, «совершенно круглый снаружи и овальный внутри».
Буква I вызывает в памяти другую аллегорию, помещенную под зодиакальным знаком «Весы». Ее форма происходит от образа человеческого тела и отбрасываемой им тени, «когда солнце находится под знаком Весов. У буквы М более прозаическая интерпретация: она похожа «на мужчин, столь толстых, что пояс у них длиннее, чем высота их тела».
Но самая забавная — буква Q. Заметив, что «эта буква Q — единственная из всех букв, которая выходит за нижнюю линию строки». Тори по каким-то причинам продолжает: «Я столько вертел и крутил эти так называемые аттические буквы, что наконец нашел что Q выходит за строчку, потому что она произносится полностью без своего славного брата, буквы V, и, показывая свое желание, чтобы он всегда был рядом, старается снизу обнять его своим хвостиком...»
Чтобы произнести букву S, нужно «пронзительно свистнуть, как свистит раскаленное железо, когда на него капнет вода».
Наконец буква Y как пример «гордецов», нарисованных современниками Тори, — эмблема добродетелей и наслаждений. Жоффруа Тори предвидел, что неминуемо подвергнется критике. «Не сомневаюсь, что зануды и клеветники будут тявкать на меня», — пророчествовал он. Но это не могло помешать ему написать свою «фантазию и умозрения, чтобы послужить и доставить удовольствие добрым школярам».
Будучи врагом любого педантизма, Тори подобен Рабле (возможно, родившегося в один год с ним, своим веселым разумом и юмором. Вот образец того, как начиналась первая книга «Цветущего луга»: «Утром в день праздника королей, хорошенько выспавшись и отдохнув, мой живот, подучив небольшую порцию радостно принятого мяса, легко переварил его, а на дворе был 1523 г. Лежа в постели, я дал волю воображению и начал вращать колесо памяти, думая о тысячах маленьких фантазий, и серьезных, и веселых, и среди них вспомнил о нескольких античных буквах, которые я создал недавно...»
«Буква и образ». Массен.